Джефф прикоснулся к Норби и подумал:
«Не слишком церемонься, Норби. Фарго нужно понять, что на самом деле он не утратил вкус к приключениям».
«О’кей. Для начала я совсем немного напутаю. Соедини свой разум с моим».
«Многообещающий» вздрогнул, стряхнув с себя серую пелену гиперпространства.
– Вот Земля! – с гордостью произнес Норби. – Точно в яблочко!
– В самом деле? – адмирал уставился на смотровой экран. – Не будешь ли ты любезен объяснить мне, почему датчики не улавливают излучения наших лунных колоний и космополисов? Если это Земля, то когда мы находимся?
«Многообещающий» приблизился к планете. Через просветы в облачном покрове Джефф мог видеть искаженные очертания континентов. Норби превзошел самого себя.
«Многообещающий» понесся вниз через атмосферу.
– Я всегда подозревала, что некоторые динозавры имели пурпурный оттенок, – мечтательно произнесла Олбани.
– Норби! – вскричал Йоно. – Что ты натворил?
Фарго вскочил на ноги.
– Послушайте! Держите «Многообещающий» на этой высоте, а ты, Норби, спусти меня вниз на своем антиграве. Там летают птеранодоны, и мне до смерти хочется прокатиться на одном из них. С включенным антигравом нам ничего не угрожает, и…
Олбани, Йоно и Джефф набросились на Фарго и оттащили его к барабанчикам, а Оола прыгнула ему на колени и принялась лизать его в подбородок.
– Не стоит Фарго, – рассудительно сказала Заргл. – Эти динозавры могут оказаться опасными.
– И я не хочу кататься на птеранодоне! – запричитал Норби.
– Успокойся, – сказала Олбани. – Наш Мистер Трусишка не собирается покидать борт корабля. Он будет репетировать наше выступление для песенного конкурса.
– Нам в самом деле нужно сопрано, – вздохнул Фарго.
– Все еще мечтаешь о принцессе? – язвительно поинтересовалась Олбани. – Ее возраст тебя не смущает?
– Когда-нибудь она станет красавицей, – возразил Фарго. – Вот увидишь. Но так или иначе, я не собираюсь петь. Об этом не может быть и речи.
– Вперед, отважные сердца, и будем вместе до конца! – запела Олбани. Йоно и Заргл присоединились, Оола музыкально подвывала. Олбани вложила барабанные палочки в руки Фарго.
– Говорю тебе, я ненавижу музыку! – запротестовал он.
Йоно по очереди постучал кулаком по барабанчиком. Фарго скорчил кислую мину.
– Их нужно настроить, – проворчал он.
Он наклонился над барабанчиками, что-то тихо напевая про себя. Тем временем Норби, на которого внезапно накатило вдохновение, вывел «Многообещающий» из гиперпространства за несколько дней до начала песенного конкурса.
– Ну хорошо, – сдался Фарго. – Но мне понадобится время, чтобы излечиться от хрипоты.
Фарго со своей группой получил главный приз. Правда, при этом он держался довольно скромно.
– В конце концов, у адмирала лучший бас во всей галактике, – сказал он. – От контральто Олбани может растаять сердце любого судьи, да и Джефф оказался почти на высоте. Приплюсуйте все это к моему музыкальному гению, и вы поймете, что мы не могли проиграть.
Норби металлически хихикнул.
– Разумеется, вы не могли проиграть. Только подумайте о том, сколько вам пришлось репетировать!