- Он… взял тебя… силой?
- Попытался. Ему помешали. Мама.
Я замолкла.
- Я каждый раз думаю, что я сделала не так? Что все испортило? Я?
- Не говори глупостей, - безапелляционно отозвался Арман, его голос разлетелся над паковыми дорожками. – Ты не сделала ничего плохого. В том, что с тобой произошло твоей вины нет, есть вина того, кто это сделал. Я понятно объясняю?
- Он ведь хорошо ко мне относился, был добр ко мне, помогал во всем. Так что… получилось как-то… неоднозначно с его добротой и заботливостью.
- И что ты чувствуешь по этому поводу?
- О, опять это… снова-здорово. - Я развернулась на каблуках. – Я не собираюсь больше это обсуждать. Я домой… только ключи найду…
- Это важно. Что ты чувствуешь?
- Мистер психиатр на полставки, ничего я не чувствую, - я, даже не глядя на него, шагала дальше, шерстя свою сумочку. Ключи как будто в воду канули. – Я просто больше не особенно доверяю мужчинам. Вдруг вы все такие. Сначала добрые и заботливые, а потом…
Я затрясла головой. даже думать не хочу, что мне хоть раз еще в жизни придётся пройти даже через половину этих страданий.
- Почему ты не злишься?
- Что?
Я остановился и обернулась к нему. Тошнота снова подкатила к горлу.
- Почему тебя это не злит? Почему я тебя не злю? Ты злишься, что я лезу в душу, но тот факт, что кто-то посмел причинить тебе боль вызывает в тебе… ты правда считаешь, что ты провинилась? Что это то, что ты должна была получить от человека, которому доверилась? И что, если ты сделала что-то не как, он имеет права так поступить? Из-за твоей ошибки?
Когда он это поизнес, я словно взглнула на это иначе. С дургой стороны. И правда, почему?
- Зачем?.. – Я всхлипнула. – Я не хочу вспоминать тот кошмар… ладно? Я просто хочу жить дальше… забыть про него.
- Малыш, - он взял мое лицо в ладони. – Ты живёшь в этом аду. До сих пор.
- Нет-нет-нет… я уехала оттуда… и я… не вернусь туда…
- Хорошо. Раз уж я, в лучших традициях той самой психиатрии повторил этот сценарий. Ты доверилась, я предал тебя и разбил тебе сердце. Так? – Я растерянно кивнула, он выглядел очень спокойным. Его пальцы медленно стирали мокрые дорожки с щек. - Тогда пойдем дальше без него?
- Что?
- Ну сценарий мы отработали, я разбил тебе сердце и долг свой исполнил как приходящий мужчина. Ты пойдёшь со мной дальше? Дальше этого сценария?
Я отступила от него:
- Я… Я не думаю, что это так работает. Я… я домой.
23
- Какой твой дом?
- Этот. – Я махаю на темную громаду дома. Прохлада подъезда и запах плесени почему-то радуют и даже помогают справиться с головокружением. Это и имеется в виду, что дома и стены лечат? На разрисованной двери лифта табличка: «Не работает». На моей памяти он работал один день, а после опять сломался.
- Тебя проводить?
- Нет.
- Я провожу тебя.
- Нет, вы ко мне не пойдете. – Я отталкиваю его, а потом добавляю. - Там не убрано.
- Поверь, это меньшая их твоих проблем сегодня.
- Я не пойду… если вы пойдете…
- Хорошо. Иди.
Он выходит за дверь и смотрит на меня, пока она не закрылась, отрезав от меня теплоту ночи. Я начинаю подъем по лестнице и через пролет чувствую подкатывающую и оглушающую волну тошноты, следом судорогой сводит желудок. Ступени холодные и не очень чистые, но сейчас меня это интересует меньше всего. Я сажусь на них, сворачиваясь в клубок и прижимаю ладони к лицу.
Мне так плохо, что я не могу даже пошевелиться. Мне просто хочется умереть на месте. Мне плохо внутри, мне плохо снаружи, моя жизнь полное дерьмо… Почему я не могу просто быть как все? Быть нормальной? Чтобы мне не было плохо? Не было вины? Не было грусти? Я просто хочу быть нормальной.
Теплая ладонь опускается мне на голову и медленно проводит вниз. Снова и снова. Я слышала его тихие шаги по лестнице, но не смогла даже отнять голову. Да и не хотела. Его руки помогают мне привстать, а после он с легкость берет меня на руки, прижимая к себе.