Я вздрогнула, а она, вальяжно и никуда не торопясь отошла от меня на шаг, и снова жадно облизнула губы. Я одёрнула задравшуюся одежду и растерянно молчала, пока Арман распекал гостью:
- Какого черта?
- Я просто хотела познакомиться поближе. Ты же прячешь ее от меня.
Прячет? Мы встречаемся взглядом с Арманом.
- Ты в порядке? - Я киваю. – Иди.
Я подняла поднос с пола и двинулась к выходу. Что ж, я вполне понимаю его опасения на тему нее и себя. И я абсолютно полностью согласна держаться от нее подальше.
- И вообще ты почему даже не приезжаешь? Не звонишь? Как же наши встречи? Или внезапно решил завязать с этим?
Я оборачиваюсь. Ее взгляд скользит по мне снизу-вверх, изучающе. Могу поспорить минуту назад она таращилась на мой зад. Клара подмигнула мне и вернулась к разговору с Арманом.
- Давай обсудим это позже, - слышу я его недовольный голос, прежде чем дверь закрылась, отрезая от меня их дальнейший разговор. Я не заводила речь об этом с Арманом, но часто об этом думала. В каком-то плане эта игра - часть его жизнь, и всегда ей была, и даже, наверное, часть него. Может поэтому мне и кажется, что чего-то не хватает. Я могла бы попробовать что-то исправить, но согласится ли он. И я. И не приведет ли это к очередной катастрофе.
Да уж, - я покрутилась в кресле, глядя в потолок, после той встречи с Кларой, я и задумалась обо всем этом. Действительно ли, убрав все элементы игры и тем более темы, мы сделали лучше? Понятно, что Арман действовал в моих интересах и не хотел повторения того, что было. Между мной и темой он выбрал меня. Но правильный ли это выбор?
Теплая рука оглаживает плечо и щеку. Я открываю глаза и вижу помятое и не слишком довольное лицо своего начальника.
- Это ещё что за шутки, девочка?
- Прости, я...
Оказывается, я так задумалась над судьбами нашей родины, что задремала прямо в его кресле.
- Давай выбирайся, пока я...
- Пока ты что?
Я замерла, ловя каждое его слово. Долгий взгляд на меня, на лице Армана написано о том, как он любит меня и мои очень любопытные вопросы.
- Пока я снимаю пиджак и включаю технику.
- А, да... конечно. Сделать тебе кофе?
- Чай. Зелёный. Без сахара.
- Да… хорошо...
Я переминаюсь с ноги на ногу, провожая его взглядом, пока он, как и сказал снимает пиджак и включает компьютер и принтер.
- Ну что ты стоишь? – Беззлобно бросает он мне, затягивая галстук. - Иди. У меня много дел.
- Да.
Давненько он не был в настолько скверном настроении. Я вышла из кабинета и села за свой стол. Не важно, что я делаю, как веду себя, теперь он не тот Арман, что заводил меня только своим взглядом. Он просто… не знаю. Просто как будто это не он. Как будто другой человек.
Но не расставаться же с ним из-за того, что у нас стали нормальные отношения, правда же? Однако эти мысли меня не покидали, и вечером, когда мы были у него дома, я отказалась от секса. В первые мне настолько все это опротивело, что при мысли, что снова все будет также, как и обычно, меня скрутило судорогой. Впрочем, он даже и не пытался настаивать. Ночевать под предлогом плохого самочувствия я у него не стала, но вместо того, чтобы лечь спать, я села перед компьютером, открыла ворд и, крутясь в кресле, долго смотрела на пустую страницу. Полчаса такого созерцания, и я со вздохом закрываю документ. Рука тянется к кнопке выключения, как вдруг… я замечаю файл, что он мне прислав в переписке, когда предлагал попробовать с ним. Я ведь сохранила себе все. Глаза жадно читали каждую строчку, а в голове был его голос. Дочитала я уже мокрая и жаждущая … но чего? Не его точно. С тоской я поняла, что после прочитывания такого меньше всего мне бы хотелось того, что было между нами в последние месяцы. Пришлось встать, отправиться в душ, а потом спать.
26
Я была разрываема своими ощущениями, я искренне испытывала к Арману теплые и нежные чувства, которые легко можно было бы назвать любовью, хотя за все месяцы отношений мы ни разу не признавались друг другу в любви. И если бы я хотя бы малейшее понятие имела об этом. За все свои годы я так ни разу и не влюблялась. Да, мне нравился кто-то, но что прям с головой да в омут… не было. Я уважала, наверное, его и вообще считала, что он очень хороший человек и испытывала к нему благодарность за все, что он делал для меня. И поэтому нарастающее чувство неудовлетворённости меня пугало. Я не знала, что с этим делать. И я не хотела расстраивать Армана этим. Тут же приходили вина и стыд, что я ненормальная истеричка, которой все не то и все не так, и я всегда останусь недовольна. Страх, что он узнает об этом, и я разочарую его или причиню ему боль. Я прям представляла, как он смотрит на меня своими глазами, медленно закрывает их и осуждающе качает головой, а потом говорит мне, что раз меня не устраивает, то я могу уходить. И больше не возвращаться. Я холодела только при мысли об этом. Страх его потерять завершал эту пирамидку. И сливочками на этом торте безумия был страх, что он об этом узнает и что он обо мне подумает после этого.