- Это ты спас меня, Егор! - вспомнил я, устыдившись, что до сих пор не сказал ему, как много он для меня сделал. - Если бы не ты, я превратился бы в мониска или меня расстреляли окли. И сюда, в лечебницу, ты не побоялся прийти...
- Ну хватит! - оборвал меня искровед, хотя я видел - ему моя благодарность приятна. - Я сделал, что мог, и рад твоей признательности, но давай уже перейдём к делу. Потому что времени полной вменяемости у тебя осталось не так уж много.
- Немного - это сколько?
- Зависит от того, как часто и с какой силой ты будешь влиять на чужие околисты. - Пальченко умолк, уставившись в свои бумаги.
- Я собирался перепрограммировать всех монисков в монастыре, а потом выйти с ними на улицы города, чтобы с утра до вечера вытягивать из людей эту дрянь!
- То есть чрезвычайно интенсивное воздействие на околисты и огромное количество контактов... - Егор умолк и, глядя на цифры, стал беззвучно шевелить губами, явно подсчитывая что-то в уме.
- Так на сколько же меня хватит? - в ожидании ответа сердце моё забухало молотом. - Хотя бы примерно?
- Дня на два-три, - наконец сообщил Пальченко.
- Два дня?! Бес рогатый! Ты издеваешься?! О какой борьбе ты тогда говорил? Какая победа?! - я попытался вскочить с кровати, но Егор меня удержал.
- Тихо! Ты ещё слишком слаб, и у тебя тахикардия! Лежи смирно, или уколом вырублю!
- Ладно-ладно... - я приказал себе успокоиться. Не хрена беситься, надо постараться быть конструктивным. - Хорошо! Я всё понял. Как там Киб мне в монастыре говорил: на этот случай должен быть план "Б"!
- И вот ещё насчёт вытащенных околистов... Если они перестанут функционировать... - искровед снова углубился в бумаги, лоб прорезали глубокие вертикальные складки.
- Функционировать! - я схватил Пальченко за руку. - Точно! Слушай, ты - гений!
- Да нет, я... - он замялся, - я не всё тебе ска...
- План "Б", ха-ха! Ну конечно! - не слушая возражений Егора, воскликнул я, воодушевлённый только что осенившей меня идеей. - Это примитивно, но, бес рогатый, гораздо более эффективно! Что если я прикажу сразу всем околистам, до которых только смогу дотянуться, вообще перестать функционировать, а? Только подумай: мне не придётся никого перепрограммировать и ничего вытаскивать! Достаточно будет охватить максимальное количество околистов и всем одновременно отдать один простой приказ: отключиться от человеческого мозга! Я не раз ходил по цепочкам контактов и знаю, что при таком, цепочном, варианте смогу объять многих, очень многих, может даже всю нашу область! Пусть сразу же после того, как отдам приказ, я мгновенно потеряю свою личность, зато сколько народу освободится! И все эти люди, под руководством выживших оплотовцев, смогут ускоренными темпами начать строить новый порядок! Хреново, конечно, забыть, кто ты, - но, ничего, мне потом расскажут, как я изменил историю!
- Нет, - покачал головой Пальченко. - Не расскажут. То есть, рассказать-то они смогут, но не тебе.
- Чего? Не мне? Что ещё за тень на плетень? Ты сомневаешься в моих способностях замастрячить такие ветвистые цепочки?
- Да нет, при чём тут цепочки! Дело не в этом. Тут... ситуация такая сложилась, прямо скажу, удивительная... Я вот всё смотрел эти последние часы, что с твоим мозгом делается, и никак не мог понять, за счёт чего у тебя получается практически неограниченно командовать другими околистами, невзирая ни на мощный удар сыворотки, ни на амнезию, ни даже на сегодняшнюю клиническую смерть?.. И только сейчас, пару минут назад, до меня наконец дошло, что происходит! - Пальченко щёлкнул пальцами по раскрытой папке и посмотрел на меня - странно так: не то с ужасом, не то с восхищением.
- И что же происходит? - предчувствуя очередное шокирующее откровение, осведомился я.
- Слушай, тут так, с ходу, не объяснишь... - Он положил папку на тумбочку.
- Ну, ты уж постарайся! - потребовал я таким тоном, что Егор сразу поднял руки, словно сдаётся, и торопливо сказал:
- Ладно, ладно! Ты только успокойся... - он почесал в затылке. - Я помню, ты часто общался с Данилой Веселовским, он не рассказывал тебе о своих изысканиях насчёт коллективного разума околистов?
- Рассказывал, - кивнул я. - Он даже вёл об этом записи, мне их Сорвирог давал почитать...
- Отлично, замечательно! - воспрянул Пальченко. - Значит, ты наверняка в курсе его гипотезы о распределённом мозге, верно?
- Ну да, Данила считал, что у околистов нет мыслящего центра, потому что мозг колонии распределён по всем окли... Так вроде?
- Да-да! Точно так: каждый окли - носитель лишь одного, маленького сегмента распределённого мозга, поэтому коллективный разум колонии работает как система, стоящая как бы вне сознания её членов. Данила надеялся, что когда-нибудь мы научимся перехватывать у этого коллективного разума управление...
- Бес рогатый! - перебил я Пальченко, не в силах совладать с волнением: сердце снова забилось чаще, голос охрип. - Ты что, хочешь сказать, я это делаю? Перехватываю у коллективного разума управление?
- Нет, не думаю, хотя в целом ты мыслишь в правильном направлении. Однако если бы ты полностью перехватил управление, то фактически сам стал бы этим коллективным разумом, чего - согласись - не произошло. Ты ведь не решаешь, какие конкретно задачи, каким образом и в какой последовательности должен выполнять весь распределённый мозг, никак не можешь повлиять на стратегию коллективного разума или, например, изменить принятые в системе методы анализа данных?
- Нет, - согласился я. - Ничего такого...
- Ну вот именно! - кивнул искровед. - Я вообще сомневаюсь, что один человек смог бы управлять распределённым мозгом окли и при этом не спятить... но это так, лирика... сейчас не об этом.
- А о чём? - спросил я, чувствуя, что теряю нить его рассуждений.
- О том, - Пальченко откинулся на стуле, глядя на меня торжественно и с осознанием собственной гениальности, - что твой мозг, потеряв способность действовать самостоятельно, каким-то образом сумел внедриться в распределённую систему окли и работает на её ресурсах, используя возможности системы в своих личных, человеческих целях!
- Внедрился?.. - проронил я, стараясь осмыслить сказанное искроведом. - Это как вирус, что ли?
- Вирус? - Егор прищурился, оценивая правильность аналогии, потом решительно заявил: - Нет, не вирус... Скорее, паразит! Да. Паразит будет точнее.
- Паразит? - растерялся я, не ожидая столь нелицеприятного сравнения.
- Именно! - подтвердил Пальченко, явно пребывая, в отличие от меня, в полном восторге от своей идеи. - Паразит на и так уже паразитирующей системе! Нет, ну ты только представь... какая ирония! - развеселился искровед. - К клопу присосалась блоха!
- Ну спасибо!
- Да ладно тебе! - отмахнулся Егор. - Всего лишь аналогия. К тому же очень наглядная! С ней сразу становится понятно, что тебя ждёт, когда ты отдашь приказ окли отключиться от человеческого мозга, - искровед посерьёзнел и, замолчав, посмотрел мне в глаза - видимо ждал, пока я сам произнесу приговор.
- Паразит не живёт без хозяина, - мрачно буркнул я.
- Ты полностью потеряешь способность мыслить! - кивнул Егор. - Осознавать себя не будешь... возможно даже умрёшь!
- Да лучше уж умереть, чем вообще ничего, включая себя, не осознавать... жить растением!.. Нет, серьёзно! Если я потеряю способность мыслить, то хочу, чтобы меня убили, ты понимаешь? - я схватил Пальченко за плечо и тряхнул.
- Степан, послушай...
- Ничего не хочу слушать! - заглушил я его слова своими. - Составлю расписку, что это делается по моей просьбе! Я должен быть уверен!
- Хватит!! - заорал искровед, стряхнув мою руку. - Ты, вообще, соображаешь?! Кто, чёрт возьми, согласится тебя убивать? Расписку он составит! И чего?! Я, например, ни за что не возьму такой грех на душу, да и никто не возьмёт, так что хватит молоть глупости!
- Но я не желаю жить овощем! - выкрикнул я, с трудом подавляя порыв ударить Егора кулаком в живот.