– Черт, убедила! – Артем улыбнулся. – У меня в четыре часа встреча, около семи я тебя заберу и поедем к твоему Федору Андреевичу. Надеюсь, ты сама быстро устанешь от этой аферы и сбежишь через неделю ко мне.
Договорившись о вечерней встрече, Лена вышла из автомобиля и попрощалась с Артемом. Бесцельно побродив по улице несколько минут, она зашла в ресторан быстрого питания и купила себе картофель фри, фруктовый коктейль и села возле окна, наблюдая за жидким снегом, безуспешно пытавшимся завоевать столицу.
Лена, чувствовала себя уставшей после утреннего посещения больницы и спонтанного похода в церковь. Сейчас, ей даже было немного неловко за свое поведение в церкви и она всячески старалась забыть неприятный эпизод со старушкой. Размышляя на отвлеченные темы, она снова вернулась к своему положению, а, в сущности, к тому одиночеству, которое теперь стояло перед ней, прямо за окном ресторана. Сейчас надо было бы кому-нибудь позвонить или куда-нибудь сходить или с кем-нибудь… увы, ничего этого не хотелось и не моглось.
Смерть отца изменила жизнь Лены. Смерть оказалась рядом с ней так неотвратимо, бесцеремонно и победоносно, что разрушила мгновенно практически «все», перевернув ее бытие насколько это вообще возможно было представить. Уход отца стал для Лены настоящей трагедией. Сердечный приступ, случившийся с ним, был столь внезапным и скоротечным, что Лена едва успела понять произошедшее. Со слезами она вспоминала слова врача, констатировавшего смерть, который разводил руками и выражал соболезнования. Не зная, что сказать и он бесконечно повторял дежурные слова: «Мы сделали все, что могли». Несколько дней смиренного молчания и похороны, поминки и гнетущая скорбь невыносимой утраты разрывала сердце Лены изо дня в день.
Жизнь стала иной, но ничуть не короче, как порой ей того хотелось. Она переживала смерть отца очень болезненно. Вечерами, возвращаясь из академии, она не торопилась домой, задерживаясь на улицах, так или иначе связанных с ним. Она невольно проходила по тем местам, где они вместе гуляли после школы. Иногда она останавливалась в таких местах и несколько минут безмолвно стояла, с трудом известным только ей одной, сдерживая слезы. Все эти «куски» Москвы из разрушенной мозаики жизни стали ей ненавистны. Именно тогда, впервые, в ее голову и закралась мысль покинуть Москву. Лена понимала, что, убежав из столицы ей, конечно, не спрятаться от переживаний, но укрыться хотя бы на время от «вещей», постоянно порождающих в ней тоскливое уныние, она решила окончательно.
Около семи часов вечера, когда Лена спала, в дверь раздался звонок. Она вспомнила, что назначила встречу Артему и, едва очнувшись ото сна, направилась к двери. Артем, словно сошедший с обложки солидного мужского журнала, внимательно смотрел на нее. Весь его вид противоречил ее состоянию. Дорогой костюм, галстук, запонки, безупречные ботинки… столь любимый ею образ был холодным и чужим, несмотря на то, что Артем это первый и единственный мужчина.
– Лена, как ты, девочка моя? – нежно спросил он.
– Плохо, мне очень плохо, – ответила Лена и обняла его. – Тема, мне страшно.
– Любимая моя, не бойся. Терпи, ты должна быть сильной, иначе нам с тобой не выжить, понимаешь? – спокойно ответил Артем, обняв ее. – Это большое горе, но его надо пережить.
– Да, ты прав, – тихо ответила Лена, уткнувшись ему в плечо. – Но сделать это очень нелегко, очень…
Артем крепко обнял и поцеловал Лену. Она ответила ему взаимностью. Он сбросил на пол пальто и снял пиджак, лишь немного освободившись от крепких объятий Лены.
– Девочка моя, ты справишься, и я буду с тобой. Только позволь мне быть с тобой, – Артем нежно провел пальцами по ее лицу и посмотрел ей в глаза. – Я люблю тебя.
– Я знаю. У меня никого нет кроме тебя. Тема, ты все, что у меня есть сейчас.
– Я очень, очень люблю тебя …
– Ты смотри, пятница, а народу до хрена! – ругался таксист, застряв в автомобильной пробке на выезде из Москвы. – Ну, епт, куда прешь! Ошалели, что ли! Ноябрь месяц, а не протолкнуться. Че, епт все дачники что ль разом собрались, не пойму? Глянь, все номера московские.
Дорога была забита суетливыми и беспомощно скачущими из ряда в ряд автомобилями, рвавшимися за пределы Москвы, как табун обессиленных лошадей, которых разом выпустили из загона.
Быстро добраться до дома не получалось. Игорь уже пожалел, что поймал частника, а не воспользовался общественным транспортом. Таксист к тому же оказался болтливым стареющим типом, что с трудом терпел уставший Игорь, которому недоставало тишины после, очевидно, «последней» встречи с Юлией.