— Эта морщинистая обезьяна?!
— Ну, тогда она была очень красива... Агата любила Олтона без памяти, и настал день, когда крепость рухнула: Олтон сказал, что женится на Агате. Примерно тогда же появилась Мэри Блендинг. Олтон потерял голову... Мэри была моложе Агаты и... Какие могут быть сравнения выпитой чаши перед бокалом, полным игристого вина! Агата страдала... Никто не мог здесь помочь. И тогда она обратилась к Астароту.
Глаза Трейси заволокло пеленой. Я слушала, затаив дыхание: сейчас все откроется.
— Агата еще раньше посвятила нас в таинства культа Князя тьмы, у нее природный дар к оккультизму... И вот однажды Агата сообщила: Астарот хочет Мэри Блендинг. Нам все стало ясно... Олтон Эсквит понятия не имел, чем время от времени мы занимаемся в подвале его дома. Если бы он узнал, то сжег бы этот дом вместе с гостями... Сделать Мэри одной из нас означало полный разрыв Мэри с Олтоном...
Трейси облизала пересохшие губы.
— В тот день, когда Олтон наметил очередную вечеринку, Агата сказала, что Мэри будет наконец посвящена... Ритуал должен был начаться в два часа ночи. Мэри ни о чем не догадывалась. Двое наших обманом свели ее в подвал, а там... Платок с хлороформом на лицо — и можно начинать. Мы раздели Мэри, уложили на алтарь... Как она была красива! От ее кожи исходил дурманящий аромат... Какие ноги... грудь... Мы пели гимны, восхваляя Князя тьмы, и готовились... И вдруг Агата словно обезумела. Схватила острый нож и ударила Мэри в сердце... Потом еще раз... Мы не успели спасти ее.
— На лбу девушки было нарисовано раздвоенное копыто, так? Откуда оно взялось?
— Это все Агата... Никто не мог оттащить ее от Мэри. Наконец один мужчина догадался ударить ее по голове светильником. Агата потеряла сознание, но Мэри к этому времени была уже мертва... Потом разразился скандал... Мы упрятали Агату в частный санаторий. Наше сообщество распалось, со многими из тех, кто был тогда в подвале, я больше не встречалась... Казалось, что у нас с Астаротом больше не будет встреч... Алекс навещал Агату в санатории, врачи говорили, что она находится в ступоре с восковой гибкостью...
— Что это такое?
— Одно из проявлений кататонии. Агату лечили, но мы были уверены, что она останется в санатории до конца своей жизни. И вдруг она поправилась! Заявилась к нам и сказала, что Алексу необходимо купить дом Олтона Эсквита, поскольку это идеальное место для нашего общения с Астаротом. Агата узнала, что дом продается очень дешево — наверное, покупателей отпугнул скандал... Мы не хотели сюда возвращаться, но эта ведьма настаивала на покупке дома. Агата сказала, что если Алекс не согласится с ее предложением и если ритуалы не продолжатся, то она публично признается в убийстве Мэри Блендинг и назовет всех, кто находился с ней тогда в подвале. Более того — укажет, что они были соучастниками.
Трейси криво усмехнулась и пожала плечами.
— У нас с Алексом не было выбора. Не идти же в тюрьму... Мы купили дом, и все неплохо устроилось. Агату мы называем своей служанкой, но на самом деле это не так. Она — верховная жрица.
— Когда появились рисунки на стенах подвала?
— Тогда, когда дом стал всецело нашим. Паука нарисовала Агата. Она очень гордится своими художествами. А что по мне — так обычная мазня, — скривилась Трейси.
— Ладно, это неважно... Меня волнует судьба Селестины. Что вы будете делать с дочкой Нины?
Трейси хихикнула:
— Больше я тебе ничего не скажу. Сама все увидишь.
Дверь отворилась, и вошел Алекс. Никакой одежды, даже намека на плавки. Голый хозяин дома выглядел самым настоящим сатиром, разве что без рожек. Отвисшее брюхо, кривые ноги, дряблая грудь...
— Все готово! — возвестил он.
На жену Алекс почти не смотрел. Его взгляд был прикован ко мне.
— Сегодня будет особенный вечер, — пробормотал он. — Столько сюрпризов... Алтарь будет украшен лучше, чем обычно...
— Слава Астароту! — негромко, но твердо произнесла Трейси.
Она тоже не обращала на супруга внимания. Очевидно, оба уже давно надоели друг другу, и теперь только так называемые ритуалы скрашивали их совместную жизнь.
Подойдя к шкафу, Трейси открыла его и достала маски. Себе на голову она нацепила маску злой горгоны со змеями вместо волос. Удачный выбор! Как я поняла, у каждого в подвале была своя роль, и маска служила символом.
— Мэвис, когда Астарот насладится тобой, мы примем решение, какую маску приготовить для тебя, — сообщила она «приятную» весть. — Так что, жди!
Мысленно я послала эту извращенку далеко и отнюдь не в курортные места.
— Времени мало, — поторопил Алекс.
— Ритуал пройдет без изменений? — спросила его Трейси.
— В общем, да. Но основное событие передвинуто ближе к началу. Ну, а что касается Мэвис... — Он еще раз оглядел меня и усмехнулся. — Ее решено оставить на десерт.
Алекс нацепил на себя маску быка и схватил меня за руку.
— Веди себя подобающим образом, куколка. И не говори ни слова. Если пискнешь — пеняй на себя.
Он так сжал мою руку, что я застонала.
— Поняла?
— Поняла...
— Мы не шутим. Если ты попробуешь убежать или начнешь кричать, ни у кого не дрогнет рука... Подумай о своем будущем.
— Идем, — сказала Трейси и двинулась первой. Алекс шел следом, крепко держа меня за руку. Мы вышли в коридор и направились к той самой двери, которая была справа и в которую Берт так не хотел пускать меня. Трейси распахнула ее, и я поняла, что за дверью находится помещение наподобие склепа, в котором я уже побывала сегодня днем. Тогда я попала в него из пещеры.
Трейси прошла к алтарю, и движения ее изменились. Теперь она виляла бедрами, делала непристойные жесты и вообще походила на выжившую из ума проститутку. Алекс зачмокал губами и затряс животом. Я заметила, что из-под его маски по шее течет пот.
Помещение было полуосвещено, по полу струился сизый дым, воняло паленой травой и какими-то цветами. От одного только запаха мне стало тошно. Колени мои задрожали, и я вдруг сообразила, что помимо воли участвую в каком-то омерзительном событии, которое полностью перечеркнет мою хотя и небезгрешную, но довольно пристойную жизнь.
Паук на стене снова «ожил». Наверное, все дело было в сизом дыме и хитроумной подсветке. Я понимала, что это всего лишь рисунок, но тем не менее волосатые лапы его и в самом деле шевелились, а жаба следила за мной своими выпученными глазами.
Я попыталась вспомнить слова хоть какой-нибудь молитвы, но голова моя вдруг стала пустой, как колокол.
В подвале, кроме нас, уже находились двое. Уолтера Томчика, несмотря на маску ястреба, я узнала сразу: маленькие, покрытые рыжим пушком руки, торчащие ребра и отвислый зад не оставляли никаких сомнений, что это сам господин продюсер явился на сатанинский праздник.
Вторым, несомненно, был Берт Бэнкрофт. Ну и маску ему подобрали! Представьте коротконогого мужчину с бабьими покатыми плечами, голову которого украшает огромная лосиная морда с большими рогами. Более нелепой твари я отродясь не видела!
Трейси, все так же виляя бедрами, подошла к Уолтеру и Берту. Они поздоровались, но как!.. Я даже покраснела. Трейси протягивала руку к тому, что внизу живота, и пожимала... Я, разумеется, не ханжа, но, когда увидела, что мужчины проделывают с Трейси то же самое, отвернулась, не в силах скрыть свое отвращение.
Приспешники Астарота издавали утробные звуки, ржали, довольные собой и другими, трясли телесами... Алекс — я чувствовала это — очень хотел присоединиться к ним, но не осмеливался выпустить мою руку.
Я посмотрела на алтарь и ахнула: во всю длину на алтаре лежало черное бархатное покрывало. Рядом на столике на роскошной алой подушке сверкал острый нож. Тут же стояли пять бутылок с длинными узкими горлышками, наполненные разноцветными жидкостями.
Вдруг я уловила чьи-то шаги и оглянулась.
Высохшее, как бобовый стручок, морщинистое тело могло принадлежать только Агате. На голове у нее была маска сатаны.