Еще более невыносимо то, что он прав.
Дело в том, что… Каждый раз, когда они наедине, в атмосфере, как и всегда, чувствуется напряжение, только теперь оно другое. Словно больше нет ожидания, что кто-нибудь начнет ссору, как раньше. Теперь Зейн задается вопросом, когда же Лиам снова его поцелует, но он предпочитает думать, что в нормальных условиях не позволил бы этому произойти. Что последние два раза случились только потому, что он был слишком зол на Лиама, чтобы мыслить разумно. В обычной, спокойной ситуации, когда его тело не пылает от ненависти или чего-то еще, он бы оттолкнул Пейна.
Зейн качает головой и засовывает эти мысли куда подальше. Вместо них он сосредотачивается на уроках, на книге, которую нужно прочитать, выписывая важные цитаты, чтобы использовать их в сочинении об антагонисте. Да только осталось ему немного. Он занимался этим всю неделю и почти закончил, и уже вскоре он переворачивает последнюю страницу.
Вздохнув, он встает с кресла и подходит к комоду. Он не знает, зачем, но использует гель для волос, который подарил ему Луи по единственной причине «Зейн, ты не можешь прятать волосы под шапкой каждый день», хотя именно так он сам и делает.
В десятом классе Зейн начал поднимать волосы вверх, потому что думал, что это круто, и эта привычка пробыла с ним до выпускного класса, потому что после этого из-за школы, уроков, работы и школьного совета у него не было времени на то, чтобы красоваться у зеркала. Сейчас он снова поднимает их вверх, стараясь не думать о том, что действительно прилагает усилия для этой вечеринки, ведь это делает из него неудачника, да? Плевать.
Он переодевается из грязных спортивных штанов, в которых спал и после отправился на пары, потому что не было сил надеть другие. В последнюю очередь он надевает очки, просто потому что хочется. Он не нуждается в них постоянно. У него не настолько плохое зрение, они нужны только для чтения, но он любит их.
Их команда выигрывает матч, что неудивительно. Они всегда выигрывают. Он понимает это, потому что парни носятся по коридору с радостными криками. Через час в общей комнате не будет свободного места, двери останутся открытыми. Они всегда так празднуют, в то время как Зейн обычно закрывается в своей комнате и пользуется тем, что Лиам будет гулять допоздна, обмывая победу спиртным.
Только сегодня вечером у него другие планы. Сегодня он надевает свитер, достает из кошелька удостоверение и деньги на такси на обратный путь и направляется к памятнику основателя университета. Он находится прямо рядом с научным корпусом, самым крайним зданием кампуса, где он должен встретиться с Найлом и остальными ребятами.
На улице холодно, ноябрьский воздух заставляет его закутаться в свитер поплотнее. Когда он приходит, Луи и Гарри уже там, Найл облокачивается на памятник. У Луи на щеках белые и красные полосы, а у Гарри размазанное пятно краски на шее, словно к ней прикасался Луи, когда делал свой «боевой раскрас».
- Зейн! - громко восклицает Найл и затем заключает его в крепкие объятия, словно для них это норма. Это не так. - Думал, что ты не придешь, чувак.
- Я же сказал, что приду, - напоминает ему Зейн.
- И это разозлит Лиама, - добавляет Луи. - Так что, ясное дело, что он не упустит такого шанса.
- Вы оба ненормальные, - смеется Найл. - Мне кажется, вы бы понравились друг другу, если бы перестали ссориться хотя бы на минуту.
- Думаю, они бы больше, чем понравились друг другу, - лукаво говорит Луи. Гарри хлопает его по руке, за что Зейн весьма благодарен.
Найл явно раздумывает над этим заявлением, поэтому Зейн быстро спрашивает: «мы идем?», не давая парню спросить, что же Луи имел в виду.
Они идут вчетвером по улице, освещенной фонарями; на небе, которое только сменило цвет с голубого на темно-синий, уже виднеется луна. По дороге Луи и Гарри без умолку болтают, Найл с легкостью поддерживает разговор, словно для них троих это обычное дело. Зейн почему-то нервничает. Единственное, что сейчас в его голове, это слова Лиама о том, чтобы он не приходил.
Найл не соврал, когда сказал, что эта вечеринка будет другой. Во-первых, место ближе к кампусу — всего две минуты ходьбы. Это небольшой одноэтажный дом, на улице не слышно музыку, у входа не видно людей.
Зейн задерживается, пропуская Найла вперед, но он придерживает для них дверь, поэтому Малику приходится зайти перед ним.
На этой вечеринке нет толпы. Коридор почти пустой, не считая парочки, целующейся у стенки. Найл ведет их прямо на кухню. Она, напротив, сравнительно многолюдна. За огромным столом сидят пары: парни в футбольной форме с девушками на коленях и стаканами в руках. Кажется, каждый из них поднимает взгляд, когда они вчетвером заходят в комнату.
- Найлер! - восклицает один из них.
- А это еще кто? - спрашивает другой.
- Всем привет, - говорит Найл, кивая. - Это мои гости, о которых я говорил.
- Как дела, гости Найла? - спрашивает какой-то парень, и все остальные заливаются смехом. Зейн неловко переступает с ноги на ногу.
- Выпьем, - решает Найл. - Давайте выпьем. Кто будет пиво, или у нас есть э-э.. водка, ром, джин… фу, кто купил это дерьмо? У него вкус, как у изопропилового спирта.
- Я буду водку с колой, - говорит Луи. - Спасибо.
Найл кивает, берет пластиковые стаканы и начинает наполнять их жидкостью из огромного количества бутылок на стойке, которые варьируются от полупустых до абсолютно пустых. Блондин сует Зейну в руку стакан, и он даже не возражает.
После этого Найл выводит их из комнаты.
- Мы не тусим на кухне, - объясняет он. - Там весь вечер сидят Джереми и компания. Всё, что они делают, - это протирают стулья. Настоящая вечеринка в подвале.
Теперь, когда Найл сказал это, Зейн чувствует басы под ногами. Он проводит их по дому к двери, и вот она музыка, которую ожидал Зейн, вырывается наружу, пока он не закрывает за собой дверь.
Повсюду дым, в воздухе чувствуется тяжелый запах травки. Зейн останавливается внизу лестницы и смотрит по сторонам. На одной из стен висит плоский телевизор, по которому, конечно же, идет футбольный матч. Также есть бильярдный стол и отдельное пространство для танцев и стерео-системы. Но всего в комнате человек тридцать, что не составляет даже и половины количества людей на той вечеринке.
Это и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что здесь нет толкотни. Плохо, потому что все на них смотрят. В большей толпе легче затеряться, ты не сильно выделяешься. Всем плевать, кто ты, как ты выглядишь. Чем меньше толпа, тем внимательнее тебя осматривают.
Зейн опускает голову и делает глоток из стакана.
Вскоре люди вокруг них возвращаются к вечеринке, и Найл хватает Зейна под руку, тянет в другой конец комнаты. Он видит диван, на котором сидит Лиам со стаканом в руке, смотрит телевизор. Рядом с ним лежит девушка, умостив ноги у него на коленях. У Зейна появляется дурацкое чувство раздражения, но он отворачивает голову и делает вид, что ничего не произошло, как раз когда Лиам поднимает взгляд и смотрит ему в глаза.
- Видишь? - говорит Найл, легонько пихая его локтем. - Ведь лучше, да? Здесь не такое безумие. Мы просто расслабляемся, знаешь?
- Да, - отвечает Зейн и, чтобы смочить пересохшее горло, выпивает коктейль залпом, хоть он и обжигает всё внутри.
Он не имеет понятия, куда делись Гарри и Луи, несмотря на то, что комната не такая уж и большая. Каким-то образом им всегда это удается, и Зейн не понимает, как. Они делают это не нарочно, он знает. Они отвлекаются на знакомых, на поиски выпивки, начинают болтать с людьми и совсем забывают о Зейне. Он не винит их за это, так как считает, что то, что он никогда не ходит с ними на вечеринки, играет большую роль в том, что они забывают о его присутствии в те редкие случаи, когда он приходит.
Найл приглашает его сыграть в бильярд, но Зейн увиливает, используя желание пойти еще выпить как повод. Просто он… он не хочет здесь находиться, в этом всё дело. Лиам был прав — он не должен был приходить, потому что ему здесь нет места. Ему нет места рядом с качками, которые громко комментируют матч на экране, обнимая за талии красивых девочек. Ему нет места в пьяной компании, которая с хохотом играет в бильярд. Ему нет места среди танцующих.