Зейн знает, что краснеет. На самом деле, это хороший вопрос, но он не знает, как на него ответить.
- Ты э-э… пришел пьяный, - начинает он, и Лиам нетерпеливо мычит, подгоняя его. - Я не знаю, ладно?! Ты приебал ко мне в постель, и у меня не было сил выкинуть тебя.
Лиам смотрит на него с непонятными эмоциями на лице.
- Так, значит, мы не… ну, знаешь…
- Нет, мы ничего не делали, - говорит Зейн и подрывается с кровати, сощурив глаза. Он в плохом настроении. Он так чертовски устал. И сегодня Лиам бесит его, даже ничего не делая. Может быть, это просто остатки вчерашней злости портят его сегодняшнее настроение.
- Мы когда-нибудь поговорим о тех случаях, когда делали? - спрашивает Лиам.
Зейн замирает, протянув руку к ящику комода. Он втягивает воздух, открывает его, достает чистую одежду и шумно захлопывает. Он все еще стоит к Лиаму спиной, когда тихо произносит «нет». Он не хочет говорить об этом, никогда. На самом деле, он бы с радостью вел себя так, словно ничего не произошло. Не произошло аж два раза.
- Просто это снова случится, - говорит Лиам его спине. Зейн поворачивается, прищурив взгляд, и фыркает.
- Не рассчитывай на это.
- Может, ты меня и ненавидишь, - ухмыляется Лиам, - но это не значит, что ты меня не хочешь.
К черту душ. К черту чистую одежду. Зейн хватает рюкзак и направляется к выходу.
- Как раз это оно и значит! - кричит он и захлопывает за собой дверь.
Он приходит на первую пару рано, но не может сосредоточиться. Откровенно говоря, это скучный предмет, и ему приходится ежедневно прикладывать усилия, чтобы не отвлекаться, особенно учитывая время начала занятий. Сегодня у него просто нет на это сил. Но он не может прогулять или что-то прослушать, потому что не знает никого на этой паре, и ему будет не у кого взять лекции, если он решит схалтурить.
И он отказывается позволять этой интрижке с Лиамом усложнять его учебный процесс.
Направляясь на вторую пару с рюкзаком, свисающим с понуренных от усталости плеч, он останавливается рядом с доской объявлений. Ему в глаза бросается флайер кислотно-зеленого цвета, составляющий яркий контраст остальным черно-белым объявлениям.
«Уроки изобразительного искусства с целью благотворительности», - гласит заголовок. Он быстро изучает взглядом остальной текст. Оказывается, это шестинедельный курс, который проводится в университете с середины ноября до Рождественских каникул, где студентов дважды в неделю учат рисовать, писать красками, лепить из глины, в конце которого проводится аукцион, где будет продана выпускная работа каждого ученика, вся выручка уйдет на благотворительность.
Они не оставили телефона, а просто написали, что всех заинтересовавшихся ждут на первый бесплатный ознакомительный урок в понедельник на семь часов в классе ИЗО №2 в западном крыле.
У него правда нет времени на подобное. В его распоряжении нет времени на кружок ИЗО, кроме всего прочего. Но, тем не менее, он достает телефон и фотографирует объявление, чтобы не забыть детали. Было бы неплохо заняться чем-нибудь для себя. Чем-нибудь, из-за чего не придется волноваться. Чем-нибудь ради развлечения.
Он все еще сомневается во время занятий, но, придя в свою комнату и не найдя себе места, он отправляется к Луи и Гарри. В этот раз табличка гласит: «Луи нет, Гарри дома», и, быстро постучав, Зейн толкает дверь.
Гарри поднимает на него взгляд из-за ноутбука, который лежит у него на груди, в то время как сам парень распластался на подушках.
- Привет, - говорит он, затем чихает и издает жалобный стон. - Проходи, садись.
Зейн закрывает дверь и настороженно его осматривает:
- Ты заболел?
- Немного, - признается Гарри. Он снова чихает и тянется за салфеткой на столе. - Ладно, не немного. Кажется, у меня грипп.
- Тогда я лучше побуду здесь, - говорит Зейн, опускаясь на кровать Луи. - Может, тебе что-нибудь нужно? Я могу пойти и принести тебе попить или еще что-то…
- Не, все нормально, - уверяет Гарри. - Луи принесет мне суп и «Адвил». Я в порядке.
Зейн кивает, барабаня пальцами по коленям. Гарри убирает ноутбук, поворачивается на бок лицом к Зейну, и Малик решается:
- В общем, тут в понедельник начинается, ну, типа курс ИЗО, и я подумал: ну, да, у меня немного денег, и мне придется есть в столовой вместо… ну, да. Но мне кажется, это круто.
- Который Рождественский? - спрашивает Гарри. - С аукционом после? - Зейн кивает. - Я пойду с тобой, если ты этого хочешь. Звучит интересно.
- Правда?
- Да, - хрипит Стайлс. - Как только поправлюсь. Такое впечатление, что меня переехал поезд. Вчера вечером все еще было хорошо, но сегодня я проснулся с ощущением, что я труп. Это как похмелье и простуда вместе взятые, и это просто ужасно.
Зейн сдается и пересекает комнату, чтобы сесть рядом с Гарри, - к черту вирус. Он убирает с его лица слегка влажные кудри, и Гарри закрывает глаза. У него горячий лоб, словно он пылает, но кожа бледная, не считая ярко-красных щек. Это слегка беспокоит Зейна, но он знает, что Луи никогда не позволит, чтобы с Гарри случилось что-то плохое. Конечно, он не в силах побороть болезнь, но Зейн абсолютно уверен, что Томлинсон будет в любом случае стараться изо всех сил.
- Я рад, что мы друзья, - шепчет Гарри. - Ты такой хороший, Зейн. Я рад. И мне кажется, это глупо, что ты спишь со своим соседом по комнате.
Зейн прыскает со смеху:
- Это белая горячка?
- Может быть, - честно говорит Гарри. - Но все равно это глупо, - он зевает и устало смотрит на Зейна. - Секс по дружбе никогда не заканчивается хорошо.
- Хорошо, что мы с Лиамом не дружим, - отвечает Зейн. И вообще у них нет никаких отношений. Они просто два человека, которые делят жилищную площадь, которые ненавидят друг друга и которые в порыве страсти два раза перепихнулись. Вот и всё. Несчастный случай, который произошел дважды, но больше никогда не повторится, что бы Лиам там не говорил.
- Хорошо, Зейн, - бормочет Гарри. - Хорошо.
Прежде чем Зейн успевает ответить, в комнату заходит Луи. С мокрым полотенцем на руке он приносит две бутылки воды, пачку «Адвила», закрытый пластиковый контейнер с ложкой сверху и шоколадным батончиком в зубах. Он издает нетерпеливый звук, и Зейн поднимается, чтобы забрать у него батончик и суп.
- Спасибо, - говорит Луи. - И, Гарри, у них не было куриного бульона с лапшой, поэтому я взял крем-суп с брокколи. Ничего?
- Лучше, чем ничего, - слабым голосом отвечает Гарри и протягивает руку, не открывая глаз. - Даже отлично.
Это ложь. Зейн знаком с Гарри всего несколько месяцев, но они часто вместе едят. Стайлс ненавидит крем-суп с брокколи, и Зейн знает это, потому как тот вечно морщит нос, когда Малик ест его, и отказывается пробовать, даже если это единственный вариант. Но когда Луи снимает крышку и придерживает для него контейнер, пока он ест, Гарри опустошает половину емкости почти за минуту. Зейн считает, что это больше связано с нежеланием задеть чувства Луи, чем с плохим самочувствием.
- Я пойду. Думаю, Луи за тобой присмотрит.
- Пока, Зейн, - говорит Гарри вслед. Луи не прощается, потому что полностью сосредоточен на Стайлсе. - Люблю тебя!
- Ага, взаимно, - отвечает Малик.
Несмотря на то, что его лучший друг болен, Зейн приходит к себе в комнату в отличном настроении, и даже присутствие Лиама его не раздражает. Наверное, потому что Лиам спит, и хоть его храп и действует на нервы, с этим звуком гораздо легче смириться, чем с его голосом.
Он хватает книгу с полки и разваливается на кровати. Зейн уже давно не читал просто так, не для университета, а ради собственного удовольствия. Возможно, некоторым не нравится перечитывать одну и ту же книгу, но эту он читал уже восемь раз, и она не становится менее интересной. Он обожает перечитывать книги, если честно. Ему нравится обращать внимание на важные детали, которые он пропустил в прошлый раз. Он любит возвращаться к старым героям, как к старым друзьям.