И я понимаю, что пока Луи со мной, все эти ощущения не перестанут быть во мне.
Я отстраняюсь от его губ, заглядывая прямо в изумрудные глаза. Неожиданно меня охватывает лёгкая паника, и я спрашиваю:
- Но про шестерых внуков ты же несерьёзно, да?
Луи усмехается, оставляя короткий поцелуй на моей щеке, и говорит:
- Конечно несерьёзно.
А потом добавляет:
- Хотя, было бы прикольно.
Комментарий к Глава 12
Что же, это и есть логический конец данной истории. Но.
Черт, я читаю все ваши отзывы, и у меня сердце сжимается. Думаю, будет правильно, если ещё одна небольшая глава расскажет нам о недалеком будущем ребят. Всем же интересно, что там с бизнес делами у Джен, их отношениями с Луи и с бедолагой Найлом ахаха. Так что статус “в процессе” ещё не меняется)
Идея для нового фанфика есть, но раздумья над гг одолевают: как насчёт Найла? Может быть, Гарри?
Хочется переключиться на другую историю, других персонажей и дать вам (и себе) небольшой отдых от Луи, чтобы потом встретить его ещё раз с большей радостью. Куда уж мы без него)
Новая история появится очень скоро (думаю, даже раньше, чем бонус), так что не расслабляйтесь:)
Свои слёзы и благодарности я пока попридержу)
P.S. Вы уже слушали новую песню Луи? Я умерла и возродилась заново, чтобы опять умереть. Так горжусь нашим солнышком, не могу передать словами!
========== Дополнение ==========
– Черт, да вы серьёзно?! – Спрашиваю я пустоту, мечась по комнате в поисках толстовки, которую ещё утром положила на спинку кресла, чтобы придти вечером домой и не спеша собраться. – Она точно была здесь!
Я как ненормальная уже минут десять пытаюсь хоть что-то сделать со своим внешним видом, потому что в свой день рождения хочется выглядеть если не на десять, то хотя бы на восемь с половиной из десяти. До выхода остаётся не больше получаса, а у меня на голове до сих пор полотенце, одна бровь не накрашена, и толстовка не найдена. Классическая я.
Мне не сказали, куда придётся ехать. Я особо не люблю отмечать дни рождения, но в этот раз Наоми вызвалась устроить мне вечеринку. Пришлось согласиться, но с единственным условием: все приходят в толстовках. Должно быть странно устраивать на своё двадцатипятилетие тематическую тусовку с толстовками, но под красивым названием “спортивный шик” это звучит не так уж и по-детски. Ещё я подумала, что увидеть Ми или маму в свитшоте будет достаточно забавно, учитывая то, что мама даже не знает, в каких магазинах можно его купить. Не удивлюсь, если она появится в толстовке, а на шею повяжет элегантный шёлковый шарф.
Входная дверь открывается, на пороге появляется Томлинсон, и, клянусь, если бы я не знала его, то подумала бы, что он точно модель, сошедшая с обложки самого пафосного журнала в мире.
– Воу! – Кричит он, увидев меня. Конечно, ведь на мне кроме джинсов и бюстгальтера больше нет ничего, не считая полотенца на голове. – Я что, ошибся дверью и попал в рай?
Не знаю, настанет ли день, когда Луи будет выглядеть плохо (или хотя бы просто хорошо, а не потрясающе). Томлинсон одет в темно-синюю толстовку, но фоне которой его глаза кажутся ещё более яркими, и чёрные штаны, и, черт, мне кажется, что это лучшая одежда в мире. За ухом как всегда спрятана сигарета, волосы взъерошены, на ногах чёрные конверсы - я даже не хочу моргать, смотря на него.
– Я точно помню, что повесила толстовку на кресло. – Бормочу я, аккуратно докрашивая бровь. – Если я не найду её в течение пяти минут, то мне придётся идти голой на собственный день рождения.
– Я не против. – Довольно усмехается Луи. – Но тогда это будет закрытая вечеринка, и присутствовать на ней буду только я.
Луи смотрит на меня, не скрывая улыбки, а затем просто заходит в ванную комнату. Я пожимаю плечами и снимаю полотенце с головы, позволяя влажным волосам упасть на плечи, как вдруг Томлиносон выходит из ванной, держа мою приготовленную с утра толстовку.
– Точно! – Шлёпаю ладонью себя по лбу. – Я же повесила её на батарею, чтобы просушить.
Подбегаю к Луи, выхватываю толстовку из его рук и оставляю мимолётный поцелуй на его губах.
От быстроты моих действий Томлинсон явно не может сосредоточиться на происходящем, но в какой-то момент все же приходит в себя и садится за стол на кухне, наблюдая за тем, как я надеваю толстовку.
– Конечно, мне больше нравится, когда ты снимаешь с себя одежду, но одеваешься ты тоже чертовски сексуально.
Я смеюсь, застряв в толстовке, и пытаюсь протиснуть свои руки в правильные рукава.
Слышу, как Томлинсон смеётся. Наконец-то моя голова высовывается из голубой толстовки, которая явно на размер больше, чем должна быть. А я всегда говорю, что главное - комфорт.
Луи стоит прямо передо мной, держа в руке конверт, на котором красуется надпись “с юбилеем, папа!”.
Я удивлённо поднимаю глаза на него, но Томлинсон лишь беззаботно пожимает плечами.
– Другого конверта не было, пришлось взять этот.
Я закатываю глаза и издаю смешок.
– Это тебе от меня. С днём рождения, Пейн.
Я долго смотрю на Луи, прикусывая нижнюю губу и сдерживая идиотскую улыбку, которая так и норовит озарить всё моё лицо.
– Открывай уже, тебя же сейчас порвёт.
Я подпрыгиваю на месте и издаю какой-то непонятный визг, нетерпеливо открывая конверт, и достаю из него…
– Да ты гонишь! Не может быть!
Теперь вся квартира погружается в мой радостный крик, а Луи лишь спокойно стоит и смотрит, как я прыгаю вокруг него, махая перед лицом двумя билетами на концерт Simple Plan.
– Я даже не знала, что они выступают!
– Хреновая из тебя фанатка.
Я все ещё улыбаюсь так широко, будто мне подарили не билет на концерт, а красный Ламборгини с откидной крышей, обмотанный подарочный лентой и обсыпанный конфетти. Подхожу к Луи почти вплотную, оставляя между нами несколько сантиметров, и смотрю в ярко-голубые глаза. Он нетерпеливо вскидывает брови, указывая пальцем на щёку. Я смеюсь, обхватываю его лицо руками, разворачивая к себе, и оставляю на губах Луи долгий поцелуй.
– Чуть не забыл! – Шепчет Луи сквозь поцелуй, а затем быстро выходит из квартиры, через секунду затаскивая ко мне домой тот самый плакат черлидерши в ретро стиле.
– Боже, ты серьёзно?
– Скажи спасибо, что я не приделал ей твоё лицо.
– Низкий тебе поклон.
Луи устанавливает картину девушки в желто-синей форме около дивана. Я подхожу к Томлинсону и сзади обвиваю его талию руками, привстав на носочки и кладя свой подбородок ему на плечо.
– Вот теперь я чувствую себя, как дома! – Довольно произносит он.
– Можно подумать, что без этого плаката ты не съедал все мои Сникерсы и не пользовался моим кондиционером для волос.
– Так и есть. Но с этим плакатом я буду разбрасывать у тебя носки и не мыть посуду.
Луи разворачивается ко мне, запуская свои тонкие пальцы под ткань толстовки, отчего по всему телу моментально пробегают мурашки. Он медленно наклоняется ко мне, проводя носом по моей щеке, и шепчет:
– Поехали, нас уже все ждут.
Я недовольно мычу, потому что рассчитываю на долгий и сладкий поцелуй, на что Луи лишь смеётся и хватает меня за руку, уводя из квартиры.
– Хочешь повезти? – Спрашивает он, когда мы спускаемся по лестнице около дома и подходим к его машине.
– Если я поведу, то тут есть два варианта: либо мы окажемся где-то на мексиканской границе, потому что навигатор не помогает мне, а только отвлекает, либо мы вообще не доедем, потому что на перекрёстках я паникую.
Месяц назад я записалась в автошколу, а недавно Луи повёз меня далеко в лес, чтобы я потренировалась водить машину. Я старалась водить аккуратно, но когда резко зазвонил телефон, я дёрнулась вместе с рулём, и Луи ударился головой о дверь машины.
Томлинсон усмехается, открывая передо мной пассажирскую дверь, и я уже почти сажусь на сидение, как вдруг хлопаю себя ладонью по лбу.