Габенс лишь хитро ухмыльнулся, явно не возражая против такого поворота событий.
— Как раз заскочу к своей тётке из жилищного отдела, — понизив голос, сообщил он. — Обсудим вопрос насчёт выделения тебе отдельной квартиры. — Его глаза блеснули пониманием: он уже предвидел, как часто его будут выставлять за дверь собственного жилища, и решил проявить инициативу.
Крас одобрительно хлопнул сержанта по плечу:
— Вот это я понимаю — сержантская смекалка! Малыш, дай ему ещё сотню на такси — пусть не тратит время на маршрутки, если они конечно есть в вашем мире.
Маса, уже заметно смягчившаяся, кивнула и быстрым перевела дополнительные средства. Они тепло попрощались с Габенсом, пожелав ему удачи в переговорах, после чего направились к казарме, не скрывая нетерпения.
По дороге Маса проворно управлялась с интерфейсом М. У. Л. И., оформляя заказ:
— Две бутылки «Плазменного рассвета», тот самый вибратор с нейросенсорным управлением…неоновая смазка, аромодисфузор, анальные шарики — она закатила глаза от предвкушения, — и чтобы всё это было у нас максимум через час!
Курьер-контрабандист уже мчался по подземным тоннелям Тарги, стараясь уложиться в указанный срок. В его сумке аккуратно упакованные «особые грузы» тихо позвякивали в такт быстрым шагам.
А в казарменном блоке уже зажигался мягкий свет, настраиваясь на предстоящую долгую и весьма оживлённую ночь. Крас не без удовольствия отметил, что система звукоизоляции здесь была значительно лучше его панельной хрущёвки — очередное доказательство того, что на Нове думают даже о комфорте солдат.
Молодые тела переплелись в страстном запале, а вечер обещал быть незабываемым.
Интерлюдия
В самой высокой башне замка Острова Колизей.
В заоблачной высоте главной башни замка Острова Колизей, где даже воздух казался гуще и насыщеннее обычного, царила торжественная тишина. Мягкий свет кристальных светильников, вплетённых в сводчатый потолок, отражался от полированных стен из чёрного мрамора с прожилками золота.
— Дочка, что тревожит твоё сердце? — раздался бархатистый голос, наполненный одновременно заботой и властностью.
Сеп-Тун-Ди, восседавший на диване из белоснежной телячьей кожи, столь мягкой, что она казалась сотканной из облаков, изучал стоящую перед ним девушку. Его пронзительный взгляд, словно сканер, считывал малейшие изменения в её позе, в том, как её пальцы нервно переплетались, а плечи были слегка поданы вперёд.
Правитель Острова Колизей действительно отличался от простых смертных. Его двух с половиной метровое тело, облачённое в чёрный атласный костюм, сшитый по уникальным технологиям потерянных цивилизаций, излучало мощь и совершенство. Каждый шов, каждая складка ткани подчёркивали его атлетическое телосложение, демонстрируя безупречный вкус, недоступный пониманию обычных жителей Новы.
Но больше всего поражала его внешность. Кожа цвета закатного Марса, будто впитавшая в себя отблески далёких кровавых солнц. Острый, как клинок, нос, придававший его лицу хищное выражение древнего ястреба. Ряд идеальных мечевидных зубов, которые могли бы принадлежать доисторическому морскому убийце. И самое загадочное — татуировки, покрывавшие его лицо подобно живой маске. Эти странные письмена, исполненные чёрными чернилами, казалось, двигались при изменении освещения, складываясь в новые загадочные символы.
Многие ошибочно считали, что такая внешность — результат запрещённых генетических экспериментов и кибернетических усилений. Но правда была куда невероятнее. Ни одна живая душа на Нове не подозревала, что перед ними не человек, а демон из древних легенд, существо, пришедшее из миров, о которых местная наука даже не догадывалась.
— Отец, у меня… странное предчувствие, — голос девушки дрожал, как первый осенний лист на ветру. — Словно беда уже стучится в наши двери.
Она подняла голову, и в контрасте с мрачной величественностью отца предстала воплощением нежности и света. Её лицо, созданное словно кистью гениального художника, излучало чистоту: маленький вздёрнутый носик, будто выточенный из фарфора, голубые глаза — два глубоких озёра, в которых отражалось всё добро этого мира, и скромные губы, редко растягивающиеся в широкой улыбке. Белоснежные локоны, мягкие и шелковистые, ниспадали по плечам подобно хрустальному водопаду, омывающему скалы тихой лагуны.