Меня словно током ударило.
— Что-то известно о моих родителях?
— Не совсем, — весёлое выражение исчезло с лица полковника. — Но есть кое-какие новости от майора, — всё же не удержался и хмыкнул. — Ольга жива и передаёт тебе привет.
Глава 3
— Польщён, — улыбнулся я в ответ. — Надеюсь, с ней всё нормально.
— Не совсем, — покачал головой полковник и хлопнул по коленям. — Но я так понимаю, это ещё не всё. Так что, прошу, продолжай.
— Хм, — я на миг задумался. — Дальше было не настолько жёстко, но…
— Не настолько?! — возмутился Семёныч. — А как же люди Гарика?! Ты же им бошки… ой, — он сразу же заткнулся, как только увидел заинтересованный взгляд полицейского. — Я хотел сказать…
Ржевский вскинул руку, заставив его замолчать, и не сводил с меня глаз.
— Так, значит, это ты их? Тех бедолаг, которых мы нашли у заброшенного пирса.
— Жаль, что они далеко не уплыли, — пробормотал я, даже не думая скрывать правду. — Мы надеялись, что их сожрут рыбы. Ну или унесёт в открытое море течением.
— Влад! — полковник гневно мотнул головой. — Твою мать! Да простит мне Таня. Ты что вытворяешь?!
— Это было ещё одно задание Абсолюта, — просто ответил я.
— Какое, на хрен, задание?! — Ржевский готов был рвать и метать.
— Он мою жизнь спас, — вместо меня сказал Семёныч. А когда обалдевший полковник посмотрел на него, продолжил: — Люди Ардусяна вышли на меня, прознав, что я убежал от Юдовой после пожара с интересной инфой.
— Та-а-ак, — протянул полковник, напрягшись. — И какой же?
— Ну, — замялся программист, — есть у меня пара идей, которые они хотели использовать в своих целях. Только ничего бы без меня не получилось, ума недостаёт.
— Они б через меня всё смогли сделать, — вмешалась Маша, обиженно посмотрев на друга.
— Ага, а потом завалили б, как меня пытались, — пробубнил тот.
— Так, стоп, — полковник поднял руки. — Я немного запутался. Что к чему вообще?
Вот и пришло время рассказать о том, что Василий Семёнович Вагнер был ещё одним посланием Абсолюта. До этого даже он сам толком не понимал, почему я его спас. Да, я говорил об этом, но он, будучи погружённым в свои мысли, скорее всего, пропустил всё мимо ушей. Иначе как объяснить его удивлённо вытянутое лицо, когда я рассказал про свой сон?
— То есть… — начал было он.
— Да, — я сразу прервал его. — Или ты думал, что я совершенно случайно бродил в этом захолустье так поздно, да ещё в боевом костюме?
— Боевом? — усмехнулся Ржевский, вновь окинув меня оценивающим взглядом. — Ну такое себе.
— Уж простите, но бронежилет мне никто не дал, — саркастично заметил я.
— Допустим, — кивнул он. — Продолжай. Что было дальше? Ты спас Вагнера, но зачем пошёл к Рамину?
Вот, блин. А ведь здесь у нас был корыстный умысел и ничего святого. Мы просто наказали одного из зажравшихся уродов.
— Были у нас причины, — произнёс я.
После чего рассказал о видении в тайге, про артефакты, своего прадеда и подставу Императора. Сказал, что к Рамину пошли ради денег, ну а то, что вышло…
— М-да, — цокнул языком Ржевский, когда я закончил. — Весело у вас, — однако в его голосе не слышалось ничего, кроме иронии. — Так Онегин тебе чем не угодил, что ты ему руку разрубил?
— И ему тоже?! — вновь воскликнула Маша, а потом запричитал, уткнувшись в плечо Семёныча. — Господи, да что же это такое.
— Ты всего за один вечер из неё верующую сделал, — хмыкнул тот, хотя было видно, что он совсем не против такого поворота.
— Вы утрируете, — с улыбкой заметил я. — Разве в участок поступали жалобы?
— Ладно, — согласился он. — С этим наркоманом всё не так грубо, как с Юдовой. Небольшое сквозное ранение, наоборот, может пойти ему на пользу. Авось, мозги появятся.
— Да что же вы за люди такие? — пробормотала Маша.
— Мне напомнить, что сейчас в больнице лежит один из нападавших с простреленной ногой? — полковник перевёл на неё взор, а потом снова на меня. — Ладно, что было дальше? Зачем он вам?
Я подвинул ему лист с рисунком остановки.
— Из-за этого, — и рассказал о последнем видении. Заодно поведал о документах Онегиных и о наших заготовках на «Люкс», своём псевдониме и планах на будущее с общим бизнесом и поиском артефактов.
— Ого, — выдохнул полковник, вновь откинувшись на спинку дивана. — Можно сказать прямо?
— Да, — кивнул я.
— Да вы в край охерели. Не слишком ли амбициозно для вас?