Башар высыпал в котел специи.
Старший охранник крикнул, чтоб кого-нибудь прислали в помощь. Охранник на вышке потряс банками. Долго тряс. Скучно ему стоять целый день, а тут развлечение.
На помощь пришли Якут и еще колонист в синей куртке. Взялись, поволокли к Обезьяну.
— Господин начальник колонии, разрешите обратиться? Старший наряда охраны Саша Краснодеревщик.
— Докладывайте, Саша.
— На территории кухни 2-го барака обнаружены колонист Сипа и неизвестный. Сипа оказал сопротивление.
Саша Краснодеревщик показал острогу.
— Вот этим тыкал.
И показал, как Сипа ткнул Шрама.
— Вот так.
Обезьян достал из коробки несколько флаконов с одеколоном, зубами сорвал дозаторы и разлил по кружкам — себе, членам совета и старшему наряда.
— За поимку опасного преступника наряд награждается говяжьей тушенкой в количестве 5 банок. Благодарю за службу!
— Служу колонии «Новая Земля»!
— Предлагаю выпить за Константина Викторовича! — заорал Гога Звягинцев.
За Обезьяна выпили стоя.
— Кого мы поймали, господа? Мы поймали колониста Кожинова по кличке Сипа, разыскиваемого за воровство продуктов. Мы думали, он сдох, а он себе друга нашел. Кто этот друг? Какую имеет репутацию? Чем прославился?
Старший наряда понятия не имел:
— Не знаю, господин начальник колонии. Прикажете пытать?
А Якут меня узнал, фамилию вспомнил. И вступился:
— Это Жилин. Давай к нам оттащу, подлечим его.
Обезьян улыбнулся Якуту:
— Тебя спрашивали, косоглазый? Еще рот откроешь без разрешения, зубами подавишься.
Гога Звягинцев перевернул Сипу лицом к солнцу.
— Попался, крыса.
Сипа был без сознания. Члены совета начали его пинать, но он ничего не чувствовал, поэтому недолго пинали.
Обезьян наклонился ко мне, взял за волосы, посмотрел в глаза.
— Жилин, да. Ушел от общества и жил дикарем. 2,5 месяца продержался. Опасный человек, хитрый. Ты за что сидел?
Я не хотел отвечать.
— За что он сидел, кто знает?
— За убийство, — сказал Гога Звягинцев.
Обезьяну были нужны подробности.
— Все за убийство, за что еще пыжей паяют? Но одни люди подчиняются порядку, живут по законам общества, а другие уходят. Кто он такой? Кто-нибудь может сказать, кто он такой?!
И Гога Звягинцев:
— Я слышал, как он отзывался в продоле. На нем 6 убитых.
— А на тебе 8. Но я тебе в глаза смотрю, у тебя очко сжимается от страха, а он… у него не сжимается.
Я закрыл глаза, но Обезьян ударил по лицу, заставил смотреть.
— Какие ему статьи навешали?
— Обычные, как всем: 105-я, с особой жестокостью, 150-я, 161-я. Но вроде он 107-ю тоже называл.
— В состоянии сильного душевного волнения? Убивал, значит, и волновался. У меня такой статьи нет, но я тоже волнуюсь, когда убиваю. А кто не волнуется, хотя бы слегка? — И Саше Краснодеревщику приказ: — Во 2-ю категорию его. Какой сектор сегодня обедает?
— 4-й, господин начальник колонии, — подсказал старший наряда.
— Ну, тогда определи его в 3-й. Пускай пару деньков голодным побегает. Я правильно рассуждаю?
— Так точно, господин начальник колонии!
Саша Краснодеревщик схватил меня за волосы, но Якут его оттолкнул.
— Ты, Обезьян, совсем оборзел. Жилина за что?
Обезьян обернулся к членам совета:
— Что скажете,' господа?
— Смирно встал, шапку снял!
Но Якут не снял шапку.
— Мы с ним по этапу ехали вместе. И на корабле он с нами в одной клетке сидел. И дрался. Храбрый парень.
Обезьян пнул Сипу.
— Он тоже дрался. И Моряк дрался. Ну и что? Это было в нашей прежней жизни, в темнице, когда мы еще не обрели свободу и не сняли оков. А после что они для общества сделали? Для порядка в нашем новом доме?
— Якут, тебе сказали, шапку сними, — нудил Гога Звягинцев. — Я шапку снимаю перед господином начальником колонии, а он не снимает. Нагните его раком, урода.
— Так мы никогда порядка не добьемся. — И членам совета: — Чего уставились? Сами хотите побегать?
Члены совета набросились на Якута, Гога Звягинцев ударил его камнем по голове, он упал, его попинали, как только что пинали Сипу, связали руки. Обезьян поставил ногу ему на грудь, надавил, хрустнули ребра, изо рта потекла кровь.
— От диссидентов будем избавляться. Члены совета не против?
— Нет, господин начальник колонии. Справедливое решение, Константин Викторович.
— Итак, колонист 1-й категории Якут… Как его фамилия?
Члены совета фамилии не знали.
— Якут, как твоя фамилия?