Дерево загорелось, треща и распространяя резкий запах краски. Блаженное тепло окутало нас. Стекла стали оттаивать, мороз уже казался чем-то далеким и нестрашным.
Когда кончился урок истории, учитель спросил нас, чем бы мы хотели заняться. Все предместье заметило дым, поваливший из трубы, и ребята заполнили класс.
Большинство высказались за географию. Господин учитель стал медленно рассказывать. Голос его тоже как будто оттаял и потеплел. Он говорил о том, что на карте мира Румыния обозначена нефтяной вышкой и что по запасам нефти она занимает второе место в Европе, после Советской России. Мы испытывали гордость за нашу страну, а господин учитель, видя наши сверкающие глаза, улыбался и время от времени вздыхал:
— Эх, ребята, хорошая у нас страна, да устроена плохо!!! — и продолжал рассказывать, где именно в Румынии имеются залежи угля, нефтяные промыслы, нефтеперегонные заводы, леса…
Мачта догорала. Цыганенок Цику сидел верхом на куске дерева, торчавшем из печки, с сияющими от счастья глазами подталкивал его и радостно взвизгивал.
— Толкай, Цику, толкай! — шептали ему одни, а другие, вспомнив старый анекдот о цыгане, который поспорил, что просидит целую ночь на морозе возле печки с дровами, говорили:
— Брось «мачту», Цику, двух быков тебе дадим. Хочешь?
— Не хочу! Тятька и без быков прожил, — отвечал, смеясь, Цику словами цыгана из анекдота.
Когда занятия окончились, Цику подобрал у печки оставшиеся щепки и попросил у господина учителя разрешения взять их.
— Я хочу отогреть дедушку, сударь. Прошу вас… Иначе я сожгу его коробку… Замерзает, бедняга, со своей скрипкой.
— Какую коробку? — спросил господин учитель.
— Коробку от скрипки, сударь… ведь на ней он не играет…
Учитель разрешил взять щепки и завернул еще в листок из тетради три щепотки табаку.
— Возьми, отдай старику… И не трогай футляр! Слышишь? Не смей сжигать его!
Без «мачты» предместье казалось еще более унылым. Зато школьный двор стал большим и просторным, как настоящее футбольное поле.
На следующий день придя в школу, мы увидели, что господин учитель разговаривает в классе с каким-то человеком, а тот вертит в руках фуражку железнодорожника. Человек вскоре ушел, и урок начался. Учитель казался рассеянным. Временами он смеялся вместе с нами, но чаще задумывался и хмурился.
— Много еще от столба осталось, Цику?
— От этого куска десять пядей, сударь. А у стены еще четыре куска лежат…
Через некоторое время учитель снова спросил:
— Сколько еще от столба осталось, Цику?
— Да почти ничего, вот шестой кусок кончается, — огорченно ответил цыганенок.
Вдруг дверь отворилась, и в класс вошли двое. На одном из них было кожаное пальто с меховым воротником, перчатки и шляпа, другой же, крошечного роста, с огромным, как у сборщиков налогов, портфелем, был в летнем пальто.
— Здравствуйте, господа! — строго сказал первый. — Учитель Тудоран Алексе?
— Да, Тудоран! — ответил господин учитель. Цику шепнул мне:
— Это Куреля, богач… тот, что подарил нам школу… Я уже видел его как-то раз.
Но это был не Куреля. Мы поняли это по глазам учителя. Он поднялся со своего места и, побледнев, ждал, словно перед ним стоял строгий инспектор. Нас заинтересовало, зачем они пришли, а главное, у нас появилась надежда, что мы получим дрова. Господин с меховым воротником взглянул поверх наших голов и подошел к печке.
— Кто был вчера в школе, пусть поднимет руку.
Почти все подняли руки.
— Это все, что осталось от «мачты»? — Он указал на кусок дерева, на котором сидел верхом Цику.
— Да! — ответило несколько голосов.
— Запиши, — приказал карлику меховой воротник. — Вы понимаете, что вы совершили, господин учитель?
Нет, это был не инспектор. Меня охватило странное чувство, похожее на то, какое я испытывал, когда подходил к Дымбице.
— Я спрашиваю, вы понимаете, что вы сделали?
— Понимаю, — ответил ему господин учитель.
— Преступление!
— Вы преувеличиваете!.. Я не хотел, чтобы ученики мерзли. Две недели школа была закрыта… Три дня мы топили землей, пропитанной мазутом, которую были вынуждены красть с берегов Дымбицы… Никто о нас не беспокоится. Префектура…
— Оставим это! — холодно отрезал господин с меховым воротником. — Дети могут уйти!
Господин учитель обернулся к нам и ласково сказал:
— Идите, мальчики. Завтра опять приходите. Не забудьте задание по арифметике…
Выйдя, мы спрятались за углом школы и стали ждать. Спустя некоторое время показался господин с меховым воротником, за ним карлик и учитель. Карлик разгреб снег на том месте, где раньше была мачта, и, когда появился пенек, оставшийся от нее, лизнул языком карандаш и что-то записал в книжку. Господин с меховым воротником что-то торопливо говорил. До нас долетали отдельные слова: «Его величество… Оскорбление… Теперь, когда война стучится в дверь… Наша нация… Воспитание!..» Потом он вдруг остановился и сделал знак карлику: