Игорь Журавель – Новеллы (2009-2011)
Муза потребления
Этим тихим вечером Алексей был свободен от забот. Он с комфортом устроился на мягком диване перед монитором, и читал сборник рассказов Буковски, время от времени прихлебывая из баклажки пива. Но вскоре его настроение было испорчено. Рядом на диване неведомо откуда материализовалась девица в обтягивающей тунике с огромной явно силиконовой грудью и сказала:
– Леша, почему ты не смотришь телевизор. У тебя ведь великолепный кабельный пакет с почти сотней каналов.
– Ебать, это опять ты, – с усталой злобой проговорил Алексей. – Мне нахер не нужно твое кабельное, оно просто в нагрузку к интернету идет. Убирайся отсюда, пожалуйста, мне прошлого раза хватило.
А в прошлый раз было вот что. Алексей подошел в супермаркете к прилавку с молочными продуктами, и тут рядом с ним непонятно откуда возникла упомянутая выше барышня. Она оказалась музой потребления. “Алешенька, – соблазнительно зашептала она ему на ухо, – ты только посмотри, какой замечательный выбор сыров. Еще недавно, при Советском Союзе, простым людям такое и не снилось”. И тут у парня помутился рассудок, и он намел невероятное количество сыров всех имеющихся в наличие сортов, спустив на это всю свою зарплату.
– Понимаешь, блядь, всю зарплату! – Алексей злобно посмотрел на гостью. – Всю ёбаную зарплату. Коммунальные платежи не погашены, жрать нечего, кроме этого сыра сраного, даже на бухло бабок нет. Зато весь холодильник и полбалкона сыром забиты. Я уже по квартирам ходил с сумкой сыра, пытался на алкоголь выменять. На меня как на последнего долбоёба смотрели.
В один прекрасный день Алексей вконец обезумел, вышел на балкон и принялся бросать кусками сыра в ворон. Пожилые соседки хотели сначала вызвать милицию, но быстро смекнули, что сыр – штука в хозяйстве полезная, и забегали по двору наперегонки, подбирая куски. От виновника торжества во дворе впоследствии шарахались, считая буйнопомешанным.
От неприятных воспоминаний Алексея оторвал звонок в дверь.
– Открой, – проворковала муза потребления, – возможно, там тебя ждут товары со скидкой.
Алексей повиновался.
***
К Двери Алексей шел с едва сдерживаемой ненавистью, он хотел убить, или, как минимум, избить незваного гостя. Кому взбрело в голову портить ему концовку дня? Это полнейшее святотатство.
Алексей считал, что любой день – миниатюрная модель всей жизни. Человек просыпается утром и не может понять, где он. Затем понимание постепенно приходит, наступает день, развивается наиболее бурная деятельность. Вечером человек неспешно довершает свои дела, и ближе к ночи приходит к отдыху. Когда он засыпает, случается маленькая смерть. Поэтому считается, что лучше всего умереть во сне: маленькая смерть переходит в большую.
Алексей не стал смотреть в глазок – все равно в него почти ничего не видно. Он просто открыл дверь.
Представительного вида мужчина в котелке и длинном плаще стоял на пороге. Лицо визитёра было апатичным. Андрей заглянул ему в глаза и увидел в них прах.
– Сударь, я уполномочен предать Вам дарственную на лучший супермаркет Вашего района. Лучший и единственный, остальные сегодня же будут снесены, а Ваш – расширен. Можете придумать ему любое название.
– А от кого дарственная?
– Пусть Вас это не волнует. – Прах исчез из глаз и превратился в огонь. Посетитель улыбнулся, приподнял шляпу в знак прощания и удалился.
Алексей вернулся в комнату, муза потребления бросилась ему на шею. “Теперь ты мой господин, – прошептала она ему на ушко, – как ты назовешь наш новый дом?”
– Я назову его “Приют”, – ответил Алексей и устремил свое внимание на тело музы.
Дно (в соавторстве с Николаем Луговским)
Кухня моего поместья довольно велика. Вероятно, это дань традициям конца двадцатого века, тогда посиделки на кухне пользовались большой популярностью в рок-н-ролльных кругах. У слуг выходные, я на кухне, готовлю самостоятельно. Я люблю готовить. Только что я сварил заварной крем, зачем – непонятно. Он напоминает мне сладкое картофельное пюре. Я совсем не люблю сладкого, предпочитаю пиво и мясо. Изредка – фрукты. Еще я ценю сказки и превозношу женщин. Сижу на кухне, уставившись на кастрюлю с кремом, затем – на луковицу. Лук занимал особое место для моего народа. Возможно, потому что это заменитель водки, ведь его тоже надо закусывать или запивать.
“Да, к черту крем”, – думаю я, покидаю поместье через черный ход и иду в последнее место, куда бы только могло бы занести человека моего положения – к огромному эскалатору, ведущему на дно общества. Спуск длиться долго, лишь через минут десять я могу более-менее отчетливо разглядеть обитателей дна, передвигающихся по улицам с тележками из супермаркетов (почти поголовно).
***
Путь мой лежит вдоль центральной улицы дна – дороги, мощенной желтым кирпичом. Я бодро шагаю к дому местного бредовщика, в голове звучат обрывки композиций The Kinks, в глаза светят лучи далекого-далекого солнца.
По пути я подхожу к торговцу цветочными горшками с землей, перекидываюсь с ним парой фраз о футболе и покупаю горшок. Где-то там, в земле, закопана птица, скорее всего воробей.
Я давно знаю этого торговца и его изделия. Ровно в полночь птицы вырываются из купленных горшков, отряхиваются и летят к луне. Машут крыльями в удивительном ритме, развивают невообразимую скорость. Так и летят, пока не умирают, затем падают. Обратно на дно общества. В удачные для торговца цветочными горшками с землей периоды по ночам регулярно идут дожди из птичьих трупов.
Дальше я ускоряю шаг, не люблю опаздывать.
Бредовщик живет в хибаре из досок. Жилище все время разваливается, доски гниют от сырости. Его приходится перестраивать минимум раз в год.
Над дверью висит колокольчик. Я звоню.
Хозяин очень не любит, когда к нему заходят без звонка. Чтоб подобного не случалось, бредовщик сделал перед дверью люк, блокируемый движением колокольчика. Так что предпринимающие попытку совершить наглое вторжение мигом проваливаются. Под люком находится огромная яма с картошкой, залитая водой. Эта яма населена ядовитыми змеями – шансов выжить там для простого смертного немного, согласитесь.
– Входи, – приглашает бредовщик.
Я перепрыгиваю через люк – никогда не доверял технике – и принимаю приглашение. Сейчас мы выпьем, поиграем в воображаемые шахматы и посмотрим видения о судьбах мира.
Мне нравится дно, здесь нет людей, которые боятся начальства и хранят чеки из супермаркетов и пунктов обмена валют.
В то время как местные обитатели наблюдают красоты природы, жители верха сидят в ресторанах. Им приносят блюда с листьями. Эти люди ворочают листья вилками, будто хотят отыскать среди них ответы на гложущие их вопросы. Но находят лишь гусеницу. Они тыкают в нее вилками и, в конце концов, затыкивают до смерти.