— Да, я слышал о вас много удивительного. И все же, должен сознаться, ваше искусство превзошло мои ожидания. Но вы сказали, что и я могу научиться этому искусству. Вы, вероятно, пошутили?
— Уверяю вас, нет! Каждый может обучиться магии без особого труда. Но только…
Пристально глядя мне в лицо, Мисра-кун вдруг перешел на серьезный тон.
— Только не человек, одержимый корыстью! Если вы правда хотите научиться искусству Хассан-хана, вам нужно сначала победить в себе корыстолюбие. В вашей ли это власти?
— Надеюсь, что так, — ответил я. Но, почувствовав в душе некоторую неуверенность поспешил добавить: — Лишь бы вы согласились стать моим наставником!
Лицо Мисры-куна продолжало выражать сомнение. Но, видно, он подумал, что упорствовать дальше было бы неучтиво, и наконец великодушно согласился.
— Ну что ж, буду вас учить. Наука простая, но так сразу она не дается, нужно время. Оставайтесь сегодня ночевать у меня.
— О, я бесконечно вам признателен!
Вне себя от радости, что буду учиться искусству магии, я рассыпался в благодарности. Но Мисра-кун, словно ничего не слыша, спокойно поднялся со стула и позвал:
— Бабушка! Бабушка! Гость сегодня ночует у нас. Приготовьте ему постель.
Сердце у меня сильно забилось. Позабыв стряхнуть пепел с сигары, я невольно поднял глаза и поглядел в упор на Мисру-куна, на его приветливое лицо, озаренное светом лампы.
Прошел месяц с тех пор, как я начал учиться магии у Мисры-куна. В точно такой же дождливый вечер я вел легкий разговор с несколькими друзьями, сидя возле пылающего камина в комнате одного из клубов на улице Гиндза.
Как-никак это было в центре Токио, и потому шум дождя, лившегося потоком на крыши бесчисленных автомобилей и экипажей, не казался столь печальным, как тогда в бамбуковой чаще Омори.
Да и клубная комната выглядела такой веселой: яркий электрический свет, большие кресла, обтянутые кожей, гладкий сверкающий паркет — все это было так непохоже на мрачную комнату Мисры-куна, где, казалось, вот-вот появятся привидения…
Мы беседовали в облаках сигарного дыма о скачках и охоте. Один из приятелей небрежно бросил окурок сигары в камин и повернулся ко мне.
— Говорят, последнее время вы занимаетесь магическими опытами. Не покажете ли нам что-нибудь?
— Что ж, пожалуй, — ответил я, запрокинув голову на спинку кресла, таким самоуверенным тоном, словно был уже великим магом.
— Тогда покажите что угодно — по вашему выбору. Но пусть это будет чудо, недоступное обыкновенному фокуснику.
Все поддержали его и придвинули стулья поближе, словно приглашая меня приступить к делу.
Я медленно поднялся с места.
— Смотрите внимательно. Искусство магии не требует никаких уловок и ухищрений!
Говоря это, я завернул манжеты рубашки и спокойно сгреб в ладони несколько раскаленных угольков из камина. Но даже и эта безделица насмерть перепугала зрителей. Они невольно подались назад из страха, что обожгутся.
Я же, сохраняя полное спокойствие, некоторое время показывал, как пылают на моих ладонях угли, а потом разбросал их по паркету. И вдруг, заглушая шум дождя за окнами, по всему полу словно забарабанили тяжелые капли… Огненные угольки, вылетая из моих рук, превращались в бесчисленные сверкающие червонцы и золотым дождем сыпались на пол. Приятелям моим казалось, будто они видят сон. Они забыли даже аплодировать.
— Ну вот вам — сущий пустячок!
И я, улыбаясь с видом победителя, спокойно сел в свое кресло.
— Послушайте, неужели это настоящие червонцы? — спросил минут через пять один из моих пораженных изумлением друзей.
— Самые настоящие червонцы. Если не верите, попробуйте возьмите их в руки.
— Ну уж нет! Кому охота обжечься?
И все же один из зрителей боязливо поднял с пола червонец и воскликнул:
— В самом деле — чистое золото, без обмана! Эй, официант, принеси метелку и совок и подбери все монеты с пола.
Официант, как ему было приказано, собрал в совок золотые и высыпал их горкой на стол. Мои приятели сгрудились тесной толпой.
— Ого, здесь, пожалуй, наберется тысяч на двести иен!
— Нет, нет, больше. Хорошо, что попался крепкий стол, а то не выдержал бы, подломился.
— Нечего и говорить, вы научились замечательному волшебству. Подумать только, в один миг превращать угли в золотые монеты!
— Да этак и недели не пройдет, как вы станете архимиллионером, под стать самому Ивасаки или Мицуи{234}.