Дрожащими от возбуждения руками я перебрала оставшиеся анкеты. Тридцать детей от четырнадцати до семнадцати лет, все переведены в «Озарение» около двух лет назад из разных уголков нашей огромной страны, практически все хорошо учатся, и у всех, судя по характеристикам, просто ангельский характер. Интуиция вопила в голос, что это неспроста. Надо обязательно поговорить с этими детьми.
Я сложила все папки обратно в портфель и уставилась в окно. Настало время допросить кота.
«Сорин, расскажи мне, что ты знаешь о делишках Герер», — попросила я. — «Судя по всему, далеко не ко всей информации тебя допускали. Я должна знать все».
«Об этом приюте я ничего не знаю, внуча, Кайл меня не брал с собой, ездил один. Это было пару раз», — начал гуар. — «Я не верю в добрые намерения четы Герер, думаю, дети играют какую-то роль в их планах. Марта ничего не делает просто так. Здесь я тебе не помощник. Зато я в курсе про из взаимоотношения с покупателями этой золотой дури. Кайл вел с ними переговоры через Мирпау и через стационарные проекции. Я при этом присутствовал».
«Ух ты, ты даже знаешь, что такое стационарные проекции?» — удивилась я.
Эта маготехнология появилась буквально год назад. На зеркальном диске появлялось трехмерное изображение человека сантиметров сорок в высоту, и можно было разговаривать с ним, как вживую. Конечно, стоили эти штуки кучу денег, и простым людям были пока недоступны, но для наркобаронов, наверное, не было проблемой их купить.
Сорин пару раз стукнул кончиком хвоста по кожаному сиденью.
«Нахватался ваших новомодных словечек от Кайла, внуча», — не отрывая взгляд от окна, ответил он мне мысленно.
«Я знаю, что он вел переговоры с пятью-шестью дилерами по всей стране, это правда?» — спросила я.
«Трое, их осталось всего трое, остальных забраковала Марта. Мелкие сошки, а она хочет играть по-крупному. Подкова Пит, дисса Кисса и старший брат тройняшек Хуэго, Мигель. С ними шел основной разговор, и они готовы вложиться в Золотую Пыль».
Значит, трое. На них у ОБ было досье, и общую информацию я о них знала. Прекрасно, Эрик будет доволен.
«Кайл собирался с ними встретиться, поэтому, скоро поедешь к ним в гости и познакомишься лично», — продолжал Сорин.
«С тобой хоть куда, внуча», — промурлыкал гуар, осторожно касаясь меня кончиком хвоста. — «Я уже старый, мне не страшно».
Я только ухмыльнулась. С Сорином и мне было не так страшно.
Мы ехали по трассе часа два. Альдерия осталась позади и, судя по указателям, мы двигались к соседнему небольшому городу, Тролвилю.
Мэйсон уверенно вел мобиль и слушал тихую музыку, в разговоры со мной не вступал. Я пересказала Сорину все, что было написано в папках про детей, и он согласился со мной, что с ними надо обязательно поговорить.
Наконец, немного не доехав до Тролвиля, мы свернули на развязке налево, съехали с главной дороги и покатили по грунтовке куда-то в лес. Указателей никаких больше не было, и в голове промелькнула мысль, а не везет ли меня Мэйсон убивать. Этот вопрос я и задала гуару.
«Успокойся, Софи», — ответил мне тот. — «Поверь, нет смысла везти тебя так далеко, чтобы убить. Зачем тратиться на топливо для мобиля, когда можно сжечь тебя в большой печи прямо в особняке, и никто никогда не узнает об этом».
«Вот спасибо, успокоил», — пробормотала я. — «Кстати, ты даже знаешь, что такое топливо?»
Гуар повернул голову и укоризненно покосился на меня голубыми глазами.
«Я старый, но не тупой, Софи», — было мне ответом. — «Я тут уже год и кое-в чем разобрался».
Через несколько километров грунтовка закончилась и, внезапно, появилось прекрасно-сделанное, ровное дорожное полотно. Деревья поредели, и вдалеке показались очертания какого-то здания. Чем ближе мы подъезжали, тем выше ползли мои брови вверх. Это что, приют для сироток? А я тогда где жила?
Огромное трехэтажное здание в серо-голубых тонах больше походило на современный отель, чем на приют. Огороженная территория, красивый сад, явно созданный рукой одаренного ландшафтного дизайнера, справа спортивная площадка, слева поблескивает на солнце небольшой пруд, прямо райское местечко.