Томочкин рассказ мало чем походил на типичный бред при её диагнозе. Слишком детальный, последовательный. Да и в остальном – я специально наблюдал за её поведением – женщина была нормальной. Её случай занимал меня всё больше. А рассказ про загадочную тварь неприятно задевал что-то внутри.
В один из выходных дней я отправился гулять. Новый город тем и хорош, что здесь можно гулять, каждый раз попадая в интересные места. Сейчас я бессознательно оказался по адресу Тамары. И тут же узнал её двор, детскую площадку, клумбы и даже одна из машин была припаркована там, где её нарисовала Томочка. Дежавю.
Я присел на скамейку. Посмотрел на дом, глазами отыскивая квартиру художницы – шестой этаж, угловая. Из её окон, должно быть, открывался потрясающий вид. А потом я вспомнил её рисунки. Внезапный страх пробежал по моему телу волной. Понимая, что поддался чужим эмоциям, я всё равно поспешил оттуда.
Уже дома я вспомнил, что все столбы в округе были увешаны объявлениями о пропавших питомцах. А недолгие поиски в сети рассказали о двух пропавших в том районе детях и одном пенсионере-собачнике.
Знаю, что рыться в вещах пациентов – это по крайней мере неэтично. Рыться тайком ото всех, брать ключи от квартиры, - преступление. Но любопытство моё ничем нельзя было угомонить.
По прогнозу ночью должно было быть пасмурно. Я приехал в квартиру Тамары, воровато вошёл. Здесь давно никого не было. Не разуваясь, прошёлся по комнатам. По стенам яркие картины, из которых, казалось, просто вытекает свет. Это совсем не похоже на то, что рисует Томочка сейчас.
Перед окном в кухню я остановился, как вкопанный. С той стороны стекла мутно вырисовывался отпечаток, хотя дожди его почти смыли. В вечернем свете это казалось чем-то иррациональным. Мой рассудок тут же начал придумывать версии, чем это могло быть – мистификацией, случайным дефектом на самом стекле, преломлением света.
Наступала ночь. Я сидел в чужой квартире. Внутренний голос неустанно твердил, что мне здесь не место, я должен быть у себя. Смотреть телевизор или читать научный журнал. Не здесь. Это всё – больная фантазия поехавшей художницы. Которая каким-то образом нарисовала меня, ни разу не видев.
Балконная дверь действительно оказалась забитой, поэтому я раскрыл кухонное окно и стал смотреть на улицу. «Только одна ночь, - уговаривал я себя. – Взойдёт солнце, и я отсюда уйду. Верну ключи, и забуду».
Сначала я подумал, что это собака. Кусты на той стороне дороги шелохнулись, юркая тень пересекла дорогу, припадая к земле. Я щурился через очки, пытаясь разглядеть чётче. Стояла тихая ночь. Только из нескольких окон на подъездную дорожку падали отблески света.
На мои ноги будто повесили пудовые гири. Пальцы цеплялись за край подоконника. Мурашки покрыли всё тело, заставляя волосы топорщится. Во рту мгновенно пересохло, намертво приклеивая язык к нёбу.
Существо, то самое с рисунков сумасшедшей художницы, по-хозяйски лазало по площадке. Припадало головой к земле, словно вынюхивая следы. Доползло на четвереньках до урны, перевернуло её. Порылось там, что-то сунуло в рот. Избегая светлых участков, оно переместилось ближе к дому. Повело головой из стороны в сторону.
Вскинулось. Увидело меня. Нет слов, чтобы описать моё состояние. Будто вся космическая жуть сконцентрировалась и смотрит в мою душу. Существо подпрыгнуло, прижалось к стене. Далеко вперёд и вверх выкинуло одну руку, подтянулось. Вторую. Поползло, не отводя от меня взгляда. Какого цвета его глаза? Я не знаю.
От страха я так сильно сжал челюсти, что из дёсен пошла кровь. Её солёный вкус вернул мне возможность двигаться. Я отпрянул. Снаружи послышался едва уловимый злобный писк и быстрые шлепки по панелям. Мне хватило времени лишь на то, чтобы захлопнуть окно. И тут же, с другой стороны стекла, оказалось оно. Только тройной стеклопакет отделял нас друг от друга.
Я видел его. Он видел меня. Трёхпалые ладони ударили в стекло. Раз! Другой! Оно билось, чтобы попасть внутрь. Не отводя взгляда, не помня себя от дичайшего ужаса, я сделал маленький шажок назад. Существо бесновалось за окном. Начал потрескивать пластик. Оконный стопор покачивался, тихо клацая. Ещё шаг от окна.
Первое стекло с той стороны лопнуло, расходясь лучами трещин, когда я наконец нащупал кнопку выключателя.