Неожиданно его резко швырнуло на бок. Что-то его держало! Он отчаянно замолотил руками, но бить было не в кого. Его ухватила незримая стальная длань! Ноги оторвались от пола, и на миг Джим завис в воздухе, извиваясь и брыкаясь. Безжалостная хватка вокруг ребер сжала так, что он едва мог дышать. Его неумолимо начало поднимать.
Дыра в пространстве, подумал Маллен и попытался крикнуть. Размахивая руками, он задел тахту и тут же вцепился в нее. Его стало поднимать вместе с тахтой. Он рванулся, и то, что его держало, на миг ослабло.
Маллен упал, мгновенно вскочил и прыгнул к двери. Его снова поймало и ухватило, но он уже был возле батареи и просунул за нее обе руки.
Маллена тянуло все сильнее; батарея страшно скрипела. Ему казалось, что он сейчас разорвется надвое, но из последних сил держался. Неожиданно незримая длань отпустила.
Джим свалился на пол.
Когда он пришел в себя, уже был день. Филис, закусив губу, плескала ему в лицо водой.
— Я еще здесь? — пробормотал Маллен.
— Как ты себя чувствуешь? Что произошло? О, милый, давай уедем отсюда…
— Где твой отец? — потребовал Маллен, вставая на ноги.
— На рыбалке. Ты сядь, сейчас я вызову врача.
— Нет. Погоди. — Он прошел на кухню и достал кекс. На этикетке было написано: «Кондитерская Джонсона, Нью-ЙорК». Заглавная «К». Совсем крошечная ошибка.
А мистер Картер? Не здесь ли таится ответ? Маллен кинулся наверх и торопливо оделся. Он запихнул кекс в карман и выбежал на улицу.
— До моего возвращения ничего не трогай! — закричал он Филис.
Она проследила взглядом, как его машина скрылась за поворотом, и, стараясь не расплакаться, побрела на кухню.
Маллен добрался до Старого Ручья за пятнадцать минут. Он оставил машину и пошел вверх по течению.
— Мистер Картер! — позвал он. — Мистер Картер!
Он шел и кричал около получаса, все дальше углубляясь в лес. Деревья склонялись над ручьем и переплетали над ним свои ветви. Маллен шел уже прямо по воде, почти бежал, то и дело оскальзываясь.
— Мистер Картер!
— Я тут! — раздался голос старика. Вскоре показался и он сам, на крутом берегу маленькой заводи, с длинной бамбуковой удочкой.
Маллен в изнеможении свалился рядом.
— Наконец-то ты прислушался к моему совету, — удовлетворенно сказал мистер Картер.
— Нет, — едва отдышавшись, выпалил Маллен. — Я хочу, чтобы вы мне кое-что объяснили.
— С радостью, — отозвался старик. — Что тебя интересует?
— Рыбак ведь не станет вылавливать всю рыбу из водоема, не так ли?
— Я бы не стал, но некоторые способны и на такое.
— А наживка? Правда, что всякий настоящий рыбак пользуется искусственной наживкой?
— Я горжусь своими мухами, — сказал мистер Картер. — Я стремлюсь приблизиться к оригиналу. Вот, к примеру, изумительная копия шершня. Или вот — чудесный комар.
Внезапно леска натянулась. Старик легко и уверенно потащил и вскоре протянул Маллену бьющуюся форель.
— Это еще практически малек — мне он не нужен.
Он осторожно снял рыбу с крючка и бросил ее в воду.
— Когда вы отпускаете их, как по-вашему, — они понимают? Они не расскажут другим?
— Конечно, нет, — ответил мистер Картер. — Они не могут научиться даже на собственном опыте. Мне уже дважды попадается один и тот же. Им еще надо подрасти.
— Ясно… — Маллен посмотрел на тестя. Старик совершенно не замечал того, что происходит вокруг, совершенно не замечал ужаса, обуявшего район. Рыбаки живут в своем собственном мире, подумал Маллен.
— Ты бы пришел на час пораньше, — посоветовал мистер Картер. — Клюнул настоящий красавец. Фунта два, не меньше. Ну и задал же он мне работенку! И под конец сорвался. Но… Эй, что ты делаешь?
— Назад! — заорал Маллен, спрыгнув в воду. Теперь он понял, почему его беспокоила мысль о мистере Картере. Аналогия.
Безобидный мистер Картер ловит свою форель, как тот, другой рыбак, ловит…
— Все назад! Предупредите остальных! — кричал Маллен, беснуясь в воде. Только бы Филис не прикасалась ни к каким продуктам!..
Он вытащил из кармана кекс и зашвырнул его как можно дальше.
ПРАВО НА СМЕРТЬ
Боль эта просто неописуемая, вам все равно не представить. Скажу лишь, что она была невыносимой даже под анестезией, а перенес я ее только потому, что выбирать мне не приходилось. Затем она стихла, я открыл глаза и взглянул на лица стоящих рядом браминов. Их было трое, в обычных белых хирургических халатах и марлевых масках. Сами они утверждают, что носят маски, предохраняя нас от инфекции, но каждый солдат знает правду: под масками они прячут лица. Не хотят, чтобы их опознали.