Завтракал, а скорее всего обедал я в гордом одиночестве, так как ещё накануне распорядился никого ко мне не допускать. Исключение — Лап и то только вечером….
…- Как вы себя чувствуете, ваше высочество?
— Лап и ты туда же? Хватит меня подкалывать, самому тошно от этого княжеского титула. Объясни, хотя бы что он означает?
— Всё очень просто, по своему положению вы сравнялись с имперскими принцами и теперь являетесь третьим претендентом на престол.
— Да нах… он мне усра…. А отказаться от этой сомнительной награды никак нельзя?
Мэтр в наглую потешался надо мной и свою улыбку не скрывал, — Не получится. Подданные с большим энтузиазмом восприняли эту новость, а кто-то даже пустил слух, правда, шёпотом, что вы весьма близкий родственник Центурия, которого специально спрятали в закрытый мир от кровавых лап эльфов. Так что, ваше высочество, придётся соответствовать. Но самое главное не в этом. Центурий никогда не принимает решений, предварительно не продумав их на несколько ходов вперёд. Ведь теперь ты поставлен в такое положение, если конечно не хочешь возглавить империю, что волей-неволей тебе придётся заняться вплотную здоровьем наследного принца, а у Лоренса никаких улучшений нет.
Завтра, послезавтра император издаст указ о немедленном возвращении своего второго сына в империю, а в случае отказа ему грозит лишение права на трон, титула и наследства. Вне всякого сомнения Крита с Эллионии не выпустят, а полторы сотни кристаллом, это не бог весть что, у эльфов их хранится в несколько раз больше.
— А вот теперь мэтр Лап, мы поговорим на серьёзные темы. Опустите на всякий случай полог от прослушки. Мне нужна самая подробная карта эльфятника с указанием всех настоящих и ложных хранилищ для кристаллов. Сразу же предупреждаю, ни на какие вопросы я отвечать не буду. Вот нужна, и всё тут. Далее, то хранилище, куда я переместил свой груз способно принять ещё пару сотен кристаллов повышенной мощности, то есть диаметром от шестидесяти до ста сантиметров? Они меня ждут на Кори-Чарос. Чарос — самоназвание этого мира, данное его обитателями.
Морда Лапа вытянулась от удивления и недоверия, — За сотни лет наблюдений никто ни разу не видел жителей этого мира.
— Ага, поэтому все эти ловушки, западни появились сами по себе, а ваши охотники и десантники сами себя лишали жизни, не желая возвращаться домой в привычный мир.
— Нет, конечно, предположения о том, что на Кори обитают эфемерные существа высказывались и неоднократно. Но доказательств эту не было.
— Нет там эфемерных существ, там живут феи, самые настоящие, которые играют роль наблюдателей и хранителей этого мира. В этой связи у меня сразу же возникает огромная просьба. Я там одной фее задолжал наряды — нужны платья и прочая лабуда на куклу ростом в десять — двенадцать сантиметров, с разрезом на спине для крыльев. Да что вам говорить, вот изображение Меринды, — и перед потрясённым мэтром возникло несколько снимков феи, правда в платье и только одно нагишом. — От этой девчонки зависят дальнейшие поставки энергетических кристаллов в империю, так что вы, мэтр, уж расстарайтесь. И украшения, там какие — никакие, но не очень тяжёлые подберите. И про подарки ещё для нескольких фей не забудьте. На всё, про всё, у вас завтрашний день до вечера. И обмолвитесь прилюдно, что я собираюсь навестить некоторые свои владения в имперских мирах, и поэтому несколько дней меня не будет в столице. И карта Эллионии, но об этом никому ни слова, даже Ему.
— Я могу наш разговор передать императору?
— Воля ваша, только завтра у меня назначен закрытый приём у его величества, где он обо всём узнает из первых уст. А вам я всё рассказал только для того, что бы вы прониклись важностью поставленных задач по нарядам и подробной карте….
На следующий день, в своей привычной и повседневной одежде, с клинками и бластером, без которых я уже чувствовал себя голым, прибыл во дворец. Распорядитель повёл меня по центральному проходу, мимо небольших кучек придворных, которые начинали оживлённо переговариваться за моей спиной, стоило пройти мимо них.
На этот раз император принимал меня в своём парадном, а не рабочем кабинете. У входа толпились только самые доверенные лица, в надежде, что их допустят до аудиенции. Так оно и произошло. После того, как меня объявили, в кабинет просочилось около десятка придворных вельмож, которые тут же изобразили из себя интерьер и мебель.