Мы уже пару раз перемещались на Чарос, где я передавал мелким их заказы на инструмент и оборудование, а чёрный и фиолетовый исподтишка изучали фей и рукокрылых. Один зелёный никуда не напрашивался и Молнию не покидал, у него был свой объект наблюдения — Меринда, и он был готов сдувать с неё пылинки.
Изредка, для того, что бы быть в курсе всех текущих событий, я включал межпланетные новости и слушал всякий бред и ахинею, которые выливали на головы своих слушателей и зрителей информационные каналы разных миров. Военное противостояние трёх миров и империи так и не перешло в фазу боевых действий. Более того, между альянсом свободных планет и империей начались переговоры, которые, естественно ни к какому результату привести не могли. Лично меня радовало только одно — на Эллионии ввели режим резкого ограничения потребляемой энергии и эльфы сразу же столкнулись с такой кучей проблем, что им впору было хвататься за свои уши и драть волосы из всех мест. Не лучше обстояло дело и у обезьян. Более-менее нормально себя чувствовали только рептилоиды, но и над ними стали сгущаться тучи. Их союзники всё более настойчиво просили ящуров поделиться кристаллами, намекая на будущие преференции после окончательного раздела империи. Впрочем, до всех этих дрязг мне не было никакого дела.
Головную боль мне доставляли визиты родственников Меринды, которых у неё оказалось великое множество. Благо я их просто телепортировал на Молнию, не используя портал перемещения. Но их любопытство не знало границ и если б не запрет на посещение некоторых помещений, который ввёл Мердок с моего одобрения, то я не знаю, что бы было. А так они чинно сидели на постели у Меринды, слушали сердца и чувствовали толчки детей в её животе. При мне вели себя чинно и спокойно, но стоило мне отлучиться, как неуёмное любопытство толкало их залазить в любые щели и отверстия. Ладно, если б это касалось только молодых фей, но и некоторые старшие, не говоря уж о хранителях, лезли куда непоподя.
Меринда как могла меня успокаивала, — Не обижайся на них, они как малые дети, им всё интересно, всё надо потрогать, пощупать, везде залезть. Ничего, скоро это нашествие кончится. Как только у нас появятся дети, любое посещение Молнии будет запрещено. Старшие за этим проследят строго. Таковы правила, и пока детям не исполнится пять лет, с ними могут контактировать только родители и близкие родственники. Раньше это было связано с высокой смертностью среди детей, а теперь просто стало правилом жизни.
А ты знаешь, ко мне уже несколько подруг обращались и расспрашивали как бы и им стать большими, то есть принять облик людей.
— И что ты им ответила?
— Ничего. Только совет старших даёт такое разрешение, так как у нас закрытая планета. И, честно говоря, я очень сомневаюсь, что в ближайшее время подобное разрешение кто-нибудь получит. Старшие считают, что хватит им одного эксперимента и если б не твоя способность лечить кристаллы, то и я осталась бы такой же, как и все феи маленькой. Я же говорила тебе, что расчёт делается на то, что наши дочери унаследуют хотя бы частичку этой твоей способности.
— Не нравится мне всё это.
— Мне тоже, но это мой долг перед народом…
А про себя я подумал — не видать вам моих детей, старшие, как своих ушей. Близок локоток, да не укусишь.
За два дня до предполагаемого рождения, доступ на Молнию был прекращён, а сам корабль покинул орбиту планеты вилл и взял курс на Центурию. Зелёный заверил меня, что никаких патологий и отклонений нет, и что роды пройдут быстро и легко, так как все три плода небольшого размера.
Не смотря на волнение и отсутствие навыков, под чутким руководством зелёного эскулапа, я принял роды и в своё имение уже садился в роли полноценного отца семейства. Получилось так как я и планировал — одна дочка и два пацана. Разобраться, на кого были похожи дети, было невозможно, по-крайней мере, для меня. А вот Меринда и дракончики в один голос заявляли, что дочь — вылитая мать, а сыновья похожи на меня — такие же наглые и крикливые.
Николос, узнав, что я вернулся со всем своим семейством, развернул кипучую деятельность. Все помещения были стерилизованы, а детская так дважды подверглась этому. Не сразу до меня дошло, а ведь действительно, детей на Центурии я не видел ни разу. Упоминания вскользь слышал, но видеть не видел.