Макс Гурин (экс-Максим Скворцов)
Новые праздники — 2
Все содержащиеся в этой книге предупреждения обладают реальной силой. Однако автор считает себя свободным от моральной ответственности за судьбу тех, кто не воспримет эти предупреждения всерьёз.
Макс Гурин (экс-Максим Скворцов) — род. 1973; писатель, композитор, аранжировщик, звукорежиссёр. Автор романов «Псевдо», «Новые праздники», «Душа и навыки», «Космос», «Я-1», «Да, смерть!», «Гениталии Истины». Музыкальные проекты: «Новые Праздники», «Другой оркестр», «e69». Работал ремонтным рабочим, монтёром пути, оператором ЭВМ, штатным автором вопросов телепрограммы «Слабое звено», поэтом-песенником, журналистом, музыкальным обозревателем «НГ — Exlibris», учителем словесности и музыки. Учился в МПГУ им. Ленина и в Литературном институте им. Горького. Член Союза Литераторов РФ и Российского Авторского Общества.
Внимание! Как только Вы начнёте читать следующее, Вы попадёте под действие вышеуказанного предупреждения. Прежде чем продолжать, подумайте ещё раз, готовы ли Вы прочитать это до конца.
Часть первая
«…Первый адепт, самоучка, посвятил только несколько избранных и хранил молчание перед множествами. Он осознавал своего Бога и чувствовал это великое Существо внутри самого себя. „Атман“, Я, могущественный Владыка и Защитник, если только человек познал Его, как „Я есмь“, „Ego Sum“, „Ахми“, — являл собою свою полную силу тому, кто был в состоянии узнавать „всё ещё тихий голос“…»
I
На самом деле, всё просто. Есть Евангелие от Иоанна, Кодекс Самурая, Коран и Откровение Иоанна Богослова. Всё остальное — по сути дела, хуйня. Потому что — вторяк. Потому что левая бесконечность, в сущности, однохуйственных частностей.
Все мои проекты, как литературные, так и музыкальные, задуманы мною лишь для того, чтобы в случае реальной «медийной» удачи хоть одного из них, стать так называемым, блядь, медийным лицом и, как это было сказано в своё время в кинофильме «Крёстный отец», сделать всем без исключения людям предложение, от которого не смогут они отказаться в силу всяко разных причин. То есть попросту совершить от своего медийного лица то, что лучше всего, пожалуй, назвать Божественным Подтверждением.
Я понимаю, что в том, что добро — это Добро, а зло — это Зло, и добрым должно быть хорошо, а злым — плохо, разумеется, нет ничего оригинального. Но… я не стремлюсь к оригинальности. Стремление к Оригинальности, и вообще ко всякому Самоутверждению, Выделению и Обособлению себя как Отдельного Эго — есть, на мой взгляд, наиболее примитивное человеческое желание, и некое зацикливание на этом — вечный удел посредственности. Это, извините, на мой же взгляд, просто её Тюрьма, в коей Посредственность (ах, как излишня большая тут буква!) отбывает своё пожизненное заключение и, как правило, умирает, так и не раскаявшись, чтобы в следующем же рождении, на следующий же день, быть посаженным в этот мудовый каземат сызнова.
Суть Высшего Подтверждения заключается «всего лишь» в том, что Христос, Магомед и Будда были правы во всём, что они говорили; от начала и до конца. Особенность же моего Высшего Подтверждения всего лишь в том, что, собственно, всё; все сроки вышли, и всем, кто ставит Материальное выше Духовного, уже вынесен Приговор, и, на сей раз, это много более, чем фигура речи.
Моё Высшее Подтверждение — это и сами Новые Праздники (да, даже само название одноимённого коллектива всегда являлось своего рода «калькой» с таких слов как «Евангелие», «Новый Завет», он же — «Благовест») и, вместе с тем, окончательное не только Вынесение, но и Приведение в Исполнение Смертного Приговора всему тому, что называют Злом и Материей.
Что ещё напоследок, дабы не слишком утомлять тебя, милостивый читатель, идеологическим грузняком первой главы? Пожалуй, вот.
Все субъектно-объектные отношения этого мира должны быть и будут разрушены. А поскольку, сами по себе, субъектно-объектные отношения являются Телом этого мира, то, понятное дело, мира не будет тоже. Только это не будет ни катастрофой, ни гибелью. Скорее это будет нечто такое, чем для эмбриона является процесс родов.
После этого всё, что было известно ДО, исчезнет навсегда, как и, собственно, невозможно возвращение в материнскую утробу.