Не сказать, чтобы слова госпожи президент как-то особенно вдохновляли, но, возможно, все дело в моей пристрастности к Шерил. Она мне не особенно нравилась и как человек, и как президент, поэтому каждое ее слово я воспринимала исключительно в штыки. Но раз уж Ламберт избрали…
Вечер проходил, что называется, в штатном режиме, из алкоголя только шампанское и столовое вино (потому что у нас приличное общество), в гостиной ведут любезные беседы, в гостях молодые люди из лучших братств, ни одна нежелательная персона на территорию Тета Пи Омега не проникла. Будущее сестринства виделось исключительно в радужных тонах. И эту пасторальную картину всеобщего благоденствия нарушал только мелькающий в окнах свет проблесковых маяков полицейских машин, который казался особенно ярким в сумерках. Сирены я не слышала, но характерное красно-синее мигание мое внимание привлекло.
Вообще, в день первых вечеринок в кампусе полиция не дремала и такое ощущение, что дежурила где-то рядом в засаде. Если у девушек все по большому счету проходило мирно и спокойно, то братства могли себе позволить куда больше. Другое дело, что рановато было еще для визитов полиции. Обычно основное «веселье» начиналось после полуночи, а тут вдруг десять вечера — и уже «гости в форме».
Я прилипла к окну, пытаясь оценить масштаб разгула. Одна машина, вторая, третья, четвертая… И патрульные, и один фургон.
— Что там такое? — поинтересовалась подошедшая ко мне Шерил. Госпожа президент явно мандражировала.
— Думаю, мальчики начали буянить сегодня куда раньше обычного, — отозвалась я со вздохом. — Вечно им неймется.
Судя по количеству копов, имелся шанс, что Зета Каппа Пси вывезут полным составом как минимум суток на десять. Хорошо бы, нет. К кому же тогда пристроить беднягу Уилли?
— И не говори, — кивнула недовольно Ламберт, отворачиваясь от окна. — Только бы сюда никто не заявился, нам скандалы совершенно не нужны.
Собственно говоря, никому и в голову не пришло подозревать неладное, пока в дом Тета Пи Омега не вошла бледная девушка в черном. При ее появлении как будто даже музыка стала играть тише.
— Привет, Блэр! — бросилась я на шею подруге. — Как я рада тебя видеть!
Мой восторг от встречи разделяли далеко не все, но на всякий случай сестры начали натянуто улыбаться, закономерно подозревая, что после выпуска характер у Блэр Сандерс вряд ли улучшился, а вот возможностей для террора у детектива полиции предостаточно. Мало ли какой черт принес Мисс Органайзер.
Би нервно кашлянула, выпуталась из моих объятий, а после словно бы виновато сказала:
— Я бы на твоем месте не особенно радовалась, если честно. Ну и вечеринка окончена, ребята.
Сперва никто и не подумал принимать всерьез слова Блэр. В конце концов, вечеринка претендентов — важное событие, да и коп там или не коп, а вот так запросто по щелчку пальцев отменять все из-за произвола властей? Но Сандерс не терпела, когда ее команды не исполнялись молниеносно.
— Полиция! — неожиданно громко рявкнула Мисс Органайзер и, вытащив из-за пазухи полицейский значок, принялась тыкать им в нос собравшимся.
Народ заворчал, занервничал, и начал пусть и с неохотой, но покидать дом Тета Пи Омега. Я решила, что стоит исполнить свой гражданский долг, и принялась придавать гостям ускорения. В конце концов, Би не для развлечения устроила разгон вечеринки, она сама состояла в сестринстве и прекрасно понимает, насколько этот вечер важен для Тета Пи Омега.
Когда дом опустел, а взволнованные донельзя сестры поднялись наверх, Блэр смерила нечитаемым взглядом меня, Шерил и Хизер, а после спросила:
— Что-то странное вы сегодня подмечали, дамы?
Мне пришло на ум, что работать Блэр устроилась не куда-нибудь, а в отдел по тяжким и особо тяжким преступлениям, значит… значит, в кампусе произошло нечто действительно плохое. Сразу вспомнилась та мутная и мрачная история, которая началась несколько лет назад опять же в самом начале года, когда в братствах и сестринствах проводили первые вечеринки.
Снова кто-то умер?! От одной мысли о таком мороз по коже…
— Нет, Би, ничего хоть сколько-то необычного, — ответила я, подозревая, что и Ламберт, и ее подруге тоже нечего сказать. — Но что случилось?
Кто на этот раз?
Сандерс покачала головой.
— До официального заявления ничего не могу вам сказать. Служебная тайна… Впрочем, готова поспорить и суток не пройдет, как все выплывет наружу, — пояснила Блэр с очень «протокольным» выражением лица. — До утра пусть все сидят у себя и носа не показывают наружу. Это понятно?