Из одного из стыковочных люков на внешнем обводе “Гретты” медленно выскользнул небольшой истребитель – узкий, с длинным носом и выпуклой пилотской кабиной. “Сова-92”, модель второго поколения, пережившая как минимум три крупные модификации и по меньшей мере одного капитана, о чём свидетельствовала несмываемая надпись “Пиндор гнида” прямо над воздухозаборником. Пилот – по голосу молодой, раздражённый – вышел на канал связи.
– “Гретта”, это “Сова”. Я пошёл на стандартную зачистку зоны. Вижу камни, камни, ещё камни. Сенсоры пищат, как старая шлюха. Отсекаю шум, но ты попробуй пойми, насколько тут всё “живописно”. Ответа не последовало. Только лёгкий треск эфира.
– Да вы хотя бы пискните, что меня слышите… Ладно, чёрт с вами.
Истребитель ушёл вбок, в режим малошумного скольжения. Пилот провёл манёвр обхода, прокручивая правое крыло между двумя громадными обломками титанового сплава и углеродистого льда. Ближайший крупный астероид вращался медленно, с лёгким жужжанием – признак наличия в его теле старого электромагнитного ядра, возможно, когда-то бывшего частью древней шахтёрской станции. Всё это время сенсоры истребителя непрерывно обрабатывали поступающие сигналы – вяло, с задержками, как будто старый искусственный интеллект на борту лениво просыпался после десятилетней спячки.
– Камни, камни, термоаномалия… О, нет, просто обломки с… С подогревом? Странно… Ладно… Снова камни… Обожаю свою работу. Честно, каждый раз, как будто я не разведчик, а геолог хренов…
Он, резко вильнув машиной, проскользнул между двумя громоздкими валунами, один из которых был настолько тёмным, что поглощал почти весь свет красного карлика. И в этот самый момент, прямо перед его истребителем, на фоне пелены звёзд и мерцающих пылинок внезапно возникла тень. Нет – не просто тень. Масса. Словно сама пустота обрела форму. Перед ним, во всей своей ужасающей неподвижности, завис он – тёмный, огромный, клиновидный корабль. Гладкий корпус, никакой лишней геометрии, никаких торчащих пушек – но даже без вооружения он был воплощением угрозы. Его силуэт поглощал свет и сжимал пространство вокруг себя, как будто его появление нарушало саму симметрию реальности. Пилот резко вдохнул. Его голос сорвался, когда он бросился к коммутационному блоку.
– Цель! Контакт! Это он! Повторяю – это ОН! Прямо передо…– Но договорить он не успел. Так как из-за одного из крупных астероидов, с разворотом, и в идеальной синхронности, словно их направляла единая воля, вырвались четыре истребителя. Чёрные, с острыми изломанными обводами, они напоминали не машины, а хищных морских существ – живых… Чувствующих… Каждый из них выпустил из-под крыльев сверкающие линии высокоэнергетических трассеров. Они открыли огонь одновременно, без предупреждения.
И эти самые импульсы прошили “Сову” сразу. Первые выстрелы разнесли кабину и силовой контур, следующие – раздробили левое крыло и двигательный отсек. Корпус судорожно дёрнулся, начал кувыркаться в вакууме, распадаясь на фрагменты. Внутри, сверкнуло мимолётное пламя, которое вакуум тут же задушил на корню. Так что через пару секунд всё затихло.
А эти необычные истребители, завершив свой молниеносный манёвр, развернулись в той же молчаливой синхронности и ушли обратно за астероид – как будто их и не было. Без единого сигнала, без всплеска энергии, без следа. Пространство снова стало тихим и пустым.
А “Гретта” всё также молчала. Другие корабли тоже. Никто не знал, что один из их “глаз” только что погас – и почему. А в глубине поля, всё с той же пугающей неподвижностью, клиновидный гигант продолжал ждать.
Примерно через час после исчезновения “Совы-92”, в пыльном и вечно недокрашенном командном отсеке фрегата “Гретта-Семь” заискрил и дребезжа зазвучал коммутационный блок. Пилот, обросший щетиной как старый фильтратор, устало посмотрел на давно уже неисправную консоль, пару раз ударил по ней кулаком и, сплюнув в сторону вентилятора, повернулся к капитану.
– Кэп… твой лётун всё ещё не выходит на связь.
Капитан “Гретты”, Мэл Корз, крупный Каал'ар с тяжёлым подбородком и вечно прищуренными глазами, поднял голову от карты системы, разложенной в голографическом проекторе. Но при словах пилота его лицо дрогнуло.
– Сколько прошло?
– Почти час… С мелочью… Последний отчёт – сектор B-19, у старого ледяного обломка, потом тишина.
– И никто, мать его, не подумал мне об этом раньше сказать?