здесь скобку закроем): жара умертвляет
живое и холод сулит ему паралич.
Так происходит всегда в соответствии
с пунктом закона по прозвищу Климат.
А значит, манго не сыщешь в Тибете,
как и секвойи — в степях Арканзаса.
Молчанье ксилемы [1]
Ксилема — как Великая Тропа жизни…
Соки в трубопроводах волокон,
словно сокровища недр, несут из подземных хранилищ
от корней до развесистой кроны и самых хрупких ветвей
жизнь. И в каждом растенье — ответвленье этой дороги.
И всё же — ни звука шагов, что можно расслышать,
привычных, как бульканье в трубах,
ни резонансных шумов в капиллярах,
ни частящего пульса
в тоненьких жилках листвы.
С листьев, как после дождя, льётся капель кислорода.
Воздух густеет, однако всё так же беззвучен.
Ксилема хранит Тишину. В бесшумной пульсации лимфы,
в столкновенье частиц микромира или в неслышной возне
всегда молчаливых бактерий.
Возрасты дуба
Буйства побегов молодого дубка, их звонкие соки и хлорофилл
не могут не бросаться в глаза своим беспокойным волненьем.
При этом им вовсе не важно, есть ли и где
находится вся корневая система и ствол.
Огромной зелёной чалмою дуб напоминает китайского мандарина
в его летнем наряде, включающем пляжный зонтик.
Все предпосылки, чтоб стать гордостью места и дни напролёт
тратить на то, чтобы смешивать свет со всеми оттенками серого.
Осенью дуб — цвета умбры, стоически терпит стаи грачей
в кроне, словно они-то и есть весь процент годового дохода.
Но неизменно мытари-ветры являются за
своей долей хрустящей листвы.
Узловатый, корявый дуб-патриарх, как древний старик-прокажённый, —
с покрытою струпьями кожей и шишками свили.
Годы — плоды, что склоняют безлистные чёрные ветви
в последнем поклоне.
Нюанс
Тот, кто ценит чёрно-белые снимки,
никогда не смирится с вольностями,
что позволяет себе обычная призма, превращая
случайный луч света в спектр разных цветов.
Преданные фанатики ноток ванили
нервно вздрагивают при виде-запахе-вкусе
многослойных кондитерских симфоний
из манго, айвы, земляники и маракуйи!
Неуклюжий окурок мизинца на ноге —
признак тесных ботинок — указующий перст этикета.
Любая попытка движенья встречает
критический взгляд тех, кто не трогался с места.
Восхвалим Создателя за острый, как скальпель, нюанс,
вскрывающий трупы стереотипов. Восхвалим
Его уже только за то, что есть кому видеть оттенки
во времена торжества монохромного зренья!
Мой частный остров
Слегка возвышающийся над взбаламученным морем,
мой крошечный частный остров едва заметен
меж волн и течений, приливов и отливов в болотах дельты,
между клочьев тумана, застрявшего в дюнах.
Моя недвижимость, в зарослях залитой илом осоки,
подобна убогой дамбе, что бесполезно-недолговечна
в борьбе со стихией. Обозначить границу, где суша
смыкается с морем, здесь могут только картографы.
Мерцающий в волнах залива, весь из намытых пород,
принесённых потоками дельты, мой маленький остров —
лишь часть большой суши и жизни,