Я могу сколько угодно уговаривать их рассматривать произведение в контексте — они все равно будут по-своему правы, не выходя за рамки собственной системы ценностей. Разумеется, мне немного жалко, что из-за этого им не оценить в полной мере великолепного булгаковского ехидства, но тут уж ничего не попишешь.
8 Марта
Придя на работу, я, как обычно, быстренько проглядела “бумажную” почту. Из кучки писем торчал нежно-фиолетовый листок. “Международный женский день 8 Марта! Собрание и концерт состоятся там-то и во столько-то!” Я машинально скомкала его, выбросила в помойку и занялась ежедневными делами. Минут через пять мне стало не по себе. Что-то было не так, но что? Прошло еще минут пять — и меня наконец осенило. Позвольте! Какое 8 Марта? Где я нахожусь? Не тот этот город и полночь не та!.. Что происходит?!
Фиолетовый комочек был тут как тут — валялся в помойке поверх прочего мусора. А на столе моем между тем лежал учебник 2-го курса, и была в этом учебнике глава “С наступающим!” (русские и американские праздники, традиции, поздравления, застолье, тосты и т. п.). И был в этой главе вопрос о праздниках, которые празднуются в обеих странах, и о тех, которые празднуются только в одной из них. И каждый раз, отвечая на этот вопрос, мои студенты говорили, что в России нет ничего похожего на День благодарения, а в Америке не празднуют Международный женский день. Кто-нибудь, как правило, уточнял: “Это не День матери?” — “Нет, — говорила я. — День матери у нас теперь тоже есть, но это — другой праздник. 8 Марта — день женщин, всех женщин вообще, а не только тех, у кого есть дети”.
Пару раз информация об этом празднике вызывала довольно бурную дискуссию. Некоторые студентки считали, что 8 Марта — прекрасный праздник, другим же казалось, что это нелепо и даже унизительно — праздновать факт собственной гендерной принадлежности. Это такая же нелепость, говорили они, как наличие женского офиса среди офисов меньшинств в студенческом центре.
И вот теперь выходило, что 8 Марта — больше не русская экзотика. А через два дня на собрании сотрудников факультета иностранных языков выступила Ms. N — директор программы “Women studies”, уроженка западных земель Германии.
“В этом году в нашем университете будет заложена замечательная традиция, — сообщила она. — Восьмого марта мы прославляем достижения женщин в борьбе за свои права и думаем о том, чего им еще предстоит достигнуть. Этот праздник много лет торжественно отмечался в Восточной Германии. Его знают также в России и других странах Восточной Европы”. (Тут я даже немного обиделась: то есть как это — “также”?! Это в ГДР — “также”!)
“Прекрасную традицию празднования этого дня, — продолжала Ms. N, — заложили замечательные немецкие женщины — Клара Цеткин и Роза Люксембург”. (Тут — небольшой вставной сюжет. На следующий день Ms. N выступала с той же информацией на историческом факультете. Меня на этом заседании не было, но мне рассказывали, что там по поводу происхождения праздника разгорелась настоящая баталия. Преподавательница американской истории сообщила, что началось вообще-то вовсе не с Клары Цеткин и ее выступления на Конгрессе Второго интернационала, а с уличных шествий нью-йоркских текстильщиц в 1857 году. Преподавательница русской истории заметила, что неплохо бы обратить особое внимание на Россию, потому что именно русские женщины свергли российское самодержавие. Это сообщение всех заинтриговало, преподавательнице пришлось войти в подробности и пояснить, что 23 февраля 1917 года, или 8 марта по новому стилю, российские женщины не послушались мужчин-политиков, утверждавших, что демонстрации несвоевременны, и вышли на улицы под лозунгом “Хлеба и мира!”. Потом к ним присоединились рабочие больших заводов — и все, через четыре дня царь отрекся от престола. “Да, но праздник-то все-таки придумала Клара!” — гнула свое Ms. N. Словом, каждый тянул одеяло на себя.)
На нашем же собрании все было тихо-спокойно, если не считать одного маленького момента. “Женщины достигают все больших успехов, — продолжала Ms. N. — Посмотрите на наш университет! Посмотрите на блестящие успехи женщин в самых разных областях — в том числе и в тех, которые традиционно считались „мужскими”, от физики и математики до юриспруденции и криминологии!” Тут возникла неловкая пауза. Чтобы понять ее причины, нужно рассказать еще один вставной сюжет, и хотя он не имеет прямого отношения к делу, я все-таки не могу удержаться. Несколько лет назад в университете происходила суровая борьба за место профессора криминологии. Среди претендентов была одна женщина, она это место и получила. И успешно обучала студентов разным способам поимки преступников, пока в один прекрасный день в кампус не явилась полиция с ордером на арест. Искали ее, как выяснилось, уже давно — до приезда в Америку она, ни мало ни много, грабила банки в Австралии.