— Много болтаешь, Сато, — я подскочил к нему, намазывая «Старшим Инквизитором».
Сато вздрогнул, а потом расхохотался:
— Не пройдёт. Этот рецепт создал я. Неужели ты думаешь, что он сработает против меня?
Мощный удар, усиленный синергией, заставил меня согнуться и отлететь скрючившись пополам, а затем Сато шагнул и поднял мой меч.
— Вот и всё, осталось совсем немного.
— Фантазм! Распечатывание силы! — Сато коснулся моего меча. — Рин — он больше не нужен.
Пепельный мечник крутанул свой меч.
— Я ждал этого момента столько лет! Теперь ты умрёшь, Ян Фалькон!
Он исчез размываясь в глайде. Сейчас, без меча я почти ничего не мог противопоставить человеку, который касанием меча обращает всё в прах. Только отступить — глайд!
— Да! — крикнул Сато — меч, который он держал начал светиться.
Свет становился всё ярче и ярче, вот уже невозможно было на него смотреть, а затем последовала вспышка. На секунду всё стало ослепительно белым, а после ослепительное свечение начало спадать и формироваться в фигуру, постепенно обретая женские черты.
— Что за? — Сато отскочил от появившейся фигуры.
На месте, где был меч, появилась девушка на вид примерно тридцати лет, с приятными чертами лица и густыми шёлковыми волосами, одежды на ней не было совсем.
— О, как долго я спала, — зевнула девушка. — Что я пропустила? Последнее что я помню — это то, как меня убили.
Сато в шоке смотрел на неё, бледнея. Девушка протёрла глаза и зевнула снова, а затем посмотрела прямо на меня.
— Ян, как ты изменился, тебя просто не узнать.
Её взгляд переместился на замершего Рина.
— Хм, а ты похоже решил обидеть моего сына?
Девушка мгновенно оказалась рядом с ним.
— Получай, — лёгкий щелбан пришёлся ему прямо в лоб.
Пепельного мечника словно снесло ударной волной и впечатало в каменный блок, который остался от чьего-то сражения, пробило блок насквозь, а после он пробил собой ещё несколько блоков, после чего упал на землю и затих.
— Остановите её!
Сразу трое членов Генезиса рванул на неё.
— Катарсис — Идеальное попадание!
— Катарсис — Воздушный Пресс!
— Катарсис — Каменная Гробница!
Десяток голосов слился, выкрикивая разные слова.
Девушка оглянулась, и снова слегка зевнула, а затем просто мгновенно переместилась к ближайшему противнику отправляя его в полёт щелчком пальца.
Атаки мечников, чья синергия была просто чудовищной, были просто сметены, как будто ничего не значили.
— Ян, мальчик мой, не одолжишь ли мне свою рубашку? — мгновенно появилась рядом Светлана Фалькон.
Как она так быстро перемещается? Я даже не вижу следа от глайда. Поспешно кивнув, я стал снимать свою рубашку. Только бы она не узнала, что я не её сын.
— Спасибо милый, — девушка обняла меня, касаясь обнажённым телом целуя в щёку, после чего накинула на себя мою рубашку.
— Светлана? Как? — только и смог выдавить из себя Сато.
— Такой умный, а столько не учёл, — повернулась к нему Светлана, застёгивая рубашку. — Ты ведь сам сказал, что синергию людям дали Жнецы, и научили всему, что с ней связано. А ещё — что Ткачи создали небо, чтобы Кайдзи не смогли проникнуть в мир людей — если открыть барьер, чтобы Жнецы могли проникнуть в этот мир, то Кайдзи ринутся внутрь. Поэтому все мы не открываем его, а переносим свою душу в подходящее тело этого мира. Ты забыл, как сам оказался здесь? Просто занял пустое тело. Душа — это и есть синергия, если объяснять очень и очень просто. Когда ты запечатал мою синергию в меч, то ты просто запечатал меня в мече, и я не возражала после этого. Ты убил не меня, а просто небольшой кусочек моей синергии, а сейчас распечатал меня, и моих сил хватило, чтобы создать новое тело с нуля. И, конечно же я помню всё, что было, включая как ты убил меня.
Ясуо стоял, молча в неком шоке. Светлана Фалькон закончила застёгивать рубашку, и стала аккуратно заплетать волосы в косу.
— Знаешь, я бы многое простила тебе — в том числе и мою смерть, но не нападение на моего сына — за это тебе придётся ответить, и не только передо мной.
Воздух начал наполняться бешенной и очень знакомой синергией, которую я уже чувствовал ранее. Росчерком из глайда появился мой отец — Марк Вестер. Как он здесь оказался? Под нами уже не одна сотня километров. Насколько же он силён?