Орды гонят на запад орды,
Орды валят на города.
Наплодив сыновей в избытке,
Удальцов с головы до пят,
Катят бешеные кибитки,
Двести тысяч осей скрипят.
Гунны, гузы, авары, тюрки,
Лишь бы волю свою спасти,
С лютой смертью играют в жмурки,
Развосточиваясь в пути.
Табунами даль покрывая,
Предъявляют свои права
Азиатская сталь кривая,
Азиатская тетива.
Ханы, беки и багатуры,
Угры, вскормленные с копья,
Оногуры и кутригуры,
Эфталиты, Полынь-дарья.
Я без лезвия не узнаю,
Где теперь кочевье мое,
Чьей рукой Тимучин к Дунаю
Тянет Азии острие.
* *
*
Лаской прохладной живит
Воздух осенний,
Ясный, как отрок Давид
В час откровений.
Мятный сентябрь городской
Родиной обетованной
С неба низводит покой
Терпкий и пряный.
Ни на кого не сердит
Тот, кто живет, а не дышит, —
С облака в город глядит,
Видит и слышит.
В городе — яблочный хмель,
Желтой листвы карусели,
Школьная акварель,
В кляксах панели...
1 Они любят играть с ножами (франц.).
Тотальная география Каспийского моря
Голованов Владимир Ярославович — прозаик, эссеист. Родился в 1960 году. Окончил факультет журналистики МГУ. Автор книг «Тачанка с юга» (1997), «Остров, или Оправдание бессмысленных путешествий» (2002), «Время чаепития» (2004). Лауреат премии «Нового мира».
I
С Волгой влившись в Каспийское море, сразу попадаешь в гигантскую чашу новых смыслов, которых лишь отблески играли на воде, пока шли рекою, хотя с берегов еще смотрелись в зеркала течений отражения вполне привычные: колокольни, вдоль набережных дома с колоннами, разные городки, каждый по-своему умудряющийся устроить жизнь здесь, на границе бескрайних ногайских степей, в соответствии с принципами европейского, так сказать, благоустройства; Вольск, Сызрань, Саратов с импрессионистами в местной художественной галерее, филармонией и театрами; потом Астрахань, умело прячущая свой татарский испод за двумя-тремя рядами планомерно выстроенных улиц и кремлевской звонницей; а потом сразу — раз! — пестрыми рукавами расходится река, и ничего уже знакомого нет, лишь глушь камыша да настороженные птицы, свирепый треск огня в тростниковых крепях, и столь же свирепый, неостановимый бег невидимого зверя прочь от пала, через протоки и ерики; удары хвостом исполинских рыб, широко падающий с неба белохвостый орлан или рыбный филин, игра зеленых огней-зимородков, забавляющихся с мелкой рыбешкой, розовый лотос — цветок Будды — как символ чего-то бесконечно далекого — и лебяжья страна на мелководье у самого края моря, дальше которой лишь марево отблесков, играющих на мутных волнах. Тут море еще мелко, и в старину эта его опресненная Волгой часть отличалась от моря матерого, глубокого и называлась Хвалынским или Хвалисским, но не Каспийским. Тут, однако, пора бы приступать к теме. Ибо, несомненно, мы оказались на берегах средиземного моря Востока, причем Востока внутреннего, прячущегося, оттесненного как бы в самую глубь исторической впадины между Китаем и цивилизациями Малой Азии. Названия десятка городов — Махачкала, Дербент, Баку, расположенных по кавказскому берегу, еще, положим, способны о чем-то сказать нам; персидские города несравненно более многочисленны, хотя заштатны и для русского уха совершенно ничего не значат; с востока же дышит на нас великая пустыня, и тут едва ли три населенных пункта заслуживают внимания, зато вплотную подступают каракумские пески, плоскогорья Устюрта и непроходимые солонцы Мертвого Култука. Место это на первый взгляд кажется незанимательным не только для истории, но и для географии даже, однако задача, оглашенная в названии этого очерка, — создание некой всеобъемлющей, тотальной географии Каспийского моря — была в свое время поставлена и даже, в некоторой степени, исполнена. Сама постановка этой задачи, равно как и исполнение ее, есть явление историческое, обусловленное очень многими причинами. Стороннего путешественника (если такового вообще возможно здесь себе представить) прежде всего поразит пустота прикаспийских пространств, особенно если сравнивать каспийские берега с берегами давно и уютно обжитых человеком морей — прежде всего моря Средиземного, ставшего колыбелью цивилизации Запада. Противостояние и сопоставление средиземного моря Востока и западного Средиземноморья будет преследовать нас на протяжении всего текста, но с этим, вероятно, ничего не поделаешь.