То Верховина, но и когда львовское университетское издательство выпустило репринтный пятитомник Ивана Франко «Апокрифы и легенды из украинских рукописей», тиража не то что на всех желающих не хватило, о нем не все и узнать успели (один из авторов колонки счастливо стал обладателем последнего экземпляра). Чтобы было понятно: этот масштабный труд и сам стал легендой, поскольку не переиздавался ровно сто лет… и, честно говоря, заслуживал более обширного научного аппарата.
О чем говорят все эти разрозненные примеры? О том, что и само научное поле украинской гуманитаристики чрезвычайно разрознено. Не только новые труды, но и, естественно, новые идеи, новые методы входят в обиход чрезвычайно медленно и несинхронизированными темпами. Зачастую виной тому даже не деятельность ученых, а издательские практики, бытование научной литературы. Прорывы на передовые рубежи соседствуют с крайней архаикой (у нас до сих пор иные филологи истово борются со структурализмом — причем, как вы понимаете, не с позиций Жака Дерриды).
Несколько в лучшем — хотя и не блестящем — положении находится искусствоведение: именно потому, что там до «общей теории всего» очень далеко, идет процесс элементарного описания огромного массива памятников, от народного искусства до авангарда. Дело движется медленно: подготовка хорошей, богато иллюстрированной монографии по изобразительному искусству весьма трудоемка, а издание — в высшей степени затратно; между тем в нашей книжной отрасли денег немного. Но и результаты, как правило, радуют. Лауреатом государственной Шевченковской премии этого года стала Татьяна Кара-Васильева за «Историю украинской вышивки», а гран-при «Книги года» получил альбом «Катерина Билокур. Художественный завет» [31] .
В остальных областях гуманитаристики дело обстоит примерно так же, как и в филологии: потребности образования более-менее удовлетворяются, а потребности публики — не вполне. Огорчает, в частности, практически полное отсутствие популярной литературы на естественно-научные темы — даже переводной: прошло почти не замеченным украинское издание «Занимательной палеонтологии» Кирилла Еськова [32] ; интерес вызвала монография Джареда Даймонда «Ружья, микробы и сталь» [33] (вышедшая раньше, чем в России)… но и только.
И напоследок, чтобы закончить колонку на более веселой ноте, — несколько слов о еще одной… скажем так, гуманитарной области, а именно — о пишущих политиках. Просим заметить: не отставные политики сочиняют мемуары, но вполне действующие чуть не поголовно считают своим долгом издать книгу на какие-нибудь духоподъемные темы. У нас даже есть страшное подозрение, что некоторые из этих милых людей трудолюбиво пишут сами, а не заказывают спичрайтерам. Не то чтобы это кто-то читал, зато, случается, весьма живо обсуждают. Примечателен казус Леонида Кучмы: его книга «Украина — не Россия» оказалась весьма влиятельным текстом [34] . Конечно, и ее широкие слои читательской общественности не читали, вы не подумайте; но сработало само название, моментально став мемом. В основном же наши политики выдают унылые сочинения в духе Высшей партийной школы (выходцами из коей они нередко и являются), порой со следами поправок в духе времени, — но попадаются и более экзотические случаи. Так, один политический деятель-многостаночник по совместительству — пастор, пишущий романы о криминальных разборках и Альбигойском крестовом походе (нет, это разные книги). Творит он, разумеется, исключительно с просветительскими и морализаторскими целями.