Неясные брожения умов в квартире Данилы, на предмет “как нам бороться с этой сектой” (иначе авиакомпанию никто уже и не называл), не привели поначалу ни к чему внятному. “Совет в Филях” затягивался. С удачными идеями, что именно предпринять, было туговато, и Игорь — на правах (гордо) сотрудника областной газеты — объяснял на пальцах, что привлекать прессу — не вариант. Дело даже не в числе высокопоставленных друзей (или клиентов) “АРТавиа” в городе, не в том, что “все схвачено”. А просто местная пресса не может вообще ничего. И ей самой тепло и сыро не реагировать ни на что, кроме официальных бумажек (в том числе судебных), бесконечно подстраховываясь: “бизнесмен Р”, “фирма N”... И не нужна уже ни цензура, ни звонки мелких чиновников: все и само прекрасно устроилось.
— Мы сидим в редакции, разводим руками и всем говорим: мы ничего сделать не можем, вы же понимаете, выпейте чаю, — в красках расписал Игорь, растопырив пальцы. — Вот и вам, то есть нам, я говорю: тут мы ничего сделать не сможем. Тьфу. Живем, как...
Но помогла все же пресса, хотя — другая и по-другому. Помог случай.
В “Таймс” вышла статья. Точнее, так. На популярном ресурсе Inosmi, болезненно в те месяцы любимом, появилась статья Дэвида Робертсона из лондонской “Таймс” в переводе Евгения Еремина. На работе Максим, едва встретив этот перевод в интернетовских дебрях, громко возликовал. Нет, не зря он собирал так старательно статейки в красной папке! Папка часто возилась в ДК “Авангард” или в другие залы с собраниями “друзей компании”. Статьи часто множились и раздавались, с темными ксероксными полосами, тянувшимися по тексту. Статьи часто помогали. В “АРТавиа” любили впечатлительных.
Но эта английская статья была просто жемчужиной для коллекции. Приведем целиком.
Турбулентное эхо прошлого
Самолеты марки “Ту”, летающие над территорией России и Китая, внушают ужас еще до взлета. Есть нечто приводящее в замешательство в том, как бортпроводники демонстрируют правила безопасности, предписывающие пассажирам в случае чрезвычайной ситуации пользоваться аварийными канатами.
Бортмеханики орудуют гаечными ключами вдоль проходов, а в ходе предполетной подготовки мощными ударами забивают панельную обивку на место.
Когда самолет взлетает в воздух, они исчезают в туалетах, часто вместе со степенными бортпроводницами, и на протяжении всего полета из-под туалетной двери выбивается сигаретный дым. Тем временем пассажиры начинают искать удобную позу, чтобы укрыться от потоков морозного воздуха, проникающего в щели плохо пригнанных аварийных люков.
Регулярно повторяющийся процесс доставки спиртных напитков в кабину пилотов всегда вызывает определенное опасение, но, по крайней мере, этим можно хоть как-то объяснить внезапные скачки скорости самолета. У “туполевых” нет системы круиз-контроля, и когда пилот решает “поддать газку”, пассажиров силой перегрузки вдавливает в кресла.
Ну и, конечно же, еда на борту таких самолетов оказывает на пассажира такое же воздействие, как 12 часов жесткой болтанки в воздухе. Неудивительно, что Фидель Кастро в свое время шутил, что полет на самолете “Аэрофлота” представляет не меньшую опасность для его жизни, чем покушение ЦРУ.
Гнетущее состояние гражданских самолетов советской эпохи метко подмечено натовскими условными обозначениями. Ту-134, созданный на базе бомбардировщика и даже имеющий прозрачный обтекатель, в котором может разместиться стрелок, назвали “Жесткий”, а Ту-154 дали название “Небрежный”.
Оправдывая это название, экипаж Ту-154 на подлете к греческому аэропорту в 2000 году забыл выпустить шасси, и самолет, прежде чем пойти на второй круг, чиркнул брюхом по взлетно-посадочной полосе.
— Ну потрясающе же, верно? — усмехнулся Максим.
Он смотрел на Пашу с каким-то ожиданием, хотя — почему “каким-то”: он хотел, чтобы подчиненный веселился тоже. Все последние дни он старательно делал вид, что скандала не было. Паша не спешил присоединяться к этому маскараду. Он не смог бы хохотать сейчас над лондонцами, даже если б захотел.
— Про круиз-контроль — это, конечно, сильно, — продолжил Максим сам, не дождавшись реакции. — Какие нервные господа работают в “Таймс”!
Нервных господ (и дам, конечно же) хватало, впрочем, не только в лондонских широтах. Достаточно взять клиентскую базу “АРТавиа”: вон их сколько, и все с имейлами... Пусть потешат свои душеньки, печенки-животы, простаты: у кого что сжимается от страха. Пусть прочтут лишний раз, до какой ручки дошла авиация, — прочтут и возблагодарят Бога за то, что есть компания, с машинами которой — как известно — никогда и ничего не произойдет, потому что здесь особая карма, и далее по тексту.