Признаться, я его и в глаза-то не видел — ни в тот раз, ни после. Общался он со мной либо по электронной почте, либо через своих посыльных. А его распоряжения были всегда предельно лаконичны: «прочитай, исполни и забудь». Первую инструкцию по исполнению моих обязанностей мне вручил тип с откровенно бандитской внешностью. Он же передал мне рабочий телефон и немалый аванс в конверте.
— Знаешь правило трёх обезьянок? — спросил он меня при встрече на одной из многочисленных городских автозаправок.
Я поморщился. Пресловутые символы омерты могли в наше время повлиять разве что на скудного умом подростка, но никак не на зрелого человека.
Посланник был высокого роста. Говоря «высокого», я имею в виду очень высокого. Его, выбритая до идеального блеска голова возвышалась надо мной на добрых тридцать сантиметров. И это с учётом того, что и мой рост под метр восемьдесят был, по среднестатистическим меркам, немал.
Под его белой, в обтяжку майкой с надписью «UNCLE SAM» бугрились неестественно развитые мышцы, в которых угадывался не один год интенсивного приёма анаболиков. Этот хмырь с гипертрофированной фигурой и без малейших признаков интеллекта на плоском, как блюдце, лице мне как-то сразу не понравился. Эдакий недоумок из далёких девяностых с переломанными ушами, перебитым носом и поросячьими глазками, над которыми нависали густые, чёрные как смоль, брови.
Но на тот момент я был вот уже третий месяц без работы, и деньги мне были нужны позарез. Так что выбирать, с кем мне работать, не приходилось. А на то, как выглядел гонец от таинственного работодателя, мне было и подавно наплевать. Поэтому ответил я под стать вопросу, ничуть при этом не церемонясь с его чувствами:
— Кроме обезьянок, существует и ряд других фигурок. Три Будды, к примеру. Я даже таких собачек где-то видел, правда, не припомню где.
— Ты это... в общем, не умничай, — нахмурившись, пробасил он. — Держи вот.
Он протянул мне конверт с шелестящим содержимым и коробку с новеньким смартфоном «Сяоми».
— Симку купишь сам.
— Неужто и вставлять придётся самому? — поинтересовался я, пересчитывая купюры.
— Ты это... в общем, не умничай, — повторил он снова.
— Дежа-вю какое-то, честное слово! — отметил я, вкладывая обратно в конверт кругленькую сумму и поднимая глаза на своего собеседника.
— Да не же! Это «Си-а-о-ми», — с трудом выговорил он непривычное для европейского уха название. — Так себе аппарат. Я предпочитаю «яблочко», но ты до него ещё не дорос, гы-гы-гы, — загоготал он во весь свой голос. А голос у него был под стать телосложению. Я поморщился, а девушка, выгуливающая неподалёку своего пса а-ля что-то там лохмато-непонятное, вздрогнула и перебежала на противоположную сторону дороги.
Так мы и разошлись: он в явно приподнятом, а я в изрядно загаженном настроении.
Работа у меня оказалась несложной. Стабильно, раз в неделю я получал на рабочий телефон сообщение с указаниями. В основном информация касалась местоположения прибывающего в Прагу экипажа дальнобойной фуры. И я незамедлительно выезжал в заданном направлении. Моей целью становились заправки или придорожные парковки, на которых оставляли свои машины с неизвестным мне грузом прибывающие в Прагу водители. Моя же задача заключалась в их развозе по разным дешёвым отелям, располагающимся где-нибудь на окраине города.
Один из пассажиров, откинувшись на заднем сидении, пробормотал во сне что-то нечленораздельное и, стукнувшись лбом о боковое стекло, медленно сполз вниз, оставляя на нём омерзительную жирную полосу. Всего, в моём видавшем виды микроавтобусе «Мерседес Вито», сидело два пассажира. Они, как и все остальные, с которыми мне приходилось иметь дело, были нанятыми водителями дальнобойных фур. Эти двое только что вернулись из своего очередного рейса, проехав практически без сна на своей старенькой фуре DAF не одну тысячу километров, о чём свидетельствовали их измождённые лица. Они уснули сразу же, едва их тела коснулись сидений моей машины. Так что, кроме скупого «привет» в самом начале, я от них больше ничего не услышал. Ну и ладно, я был на них не в обиде — ведь мне платили не за разговоры, а за извоз.