— Владыка, ваши эксперименты не безопасны, — неожиданно раздался встревоженный женский голос.
Конечно же, он не мог принадлежать никому, кроме Беты. Но эмоции? ВиртИне ведь в принципе не способен их испытывать. Ответ прост — личностная матрица. Именно так человечество обошло данный запрет. По умолчанию у псевдоинтеллекта спасательной капсулы она отсутствовала, но несколько предустановленных на выбор все же имелось.
— Думаешь, меня прихлопнет прыгающим ящиком? — рассмеялся парень.
— Человеческая плоть хрупка, Владыка, — с почтением произнесла Бета. — А ящик тяжел. Нельзя исключать и такой вариант.
— Когда ты успела стать такой пессимисткой, Бета? — откликнулся Кирилл. Металл ящика под его руками тек и возвращался в первоначальную форму.
— Владыка, позвольте заметить, что за время моего функционирования вы получили двадцать восемь травм различной степени тяжести. Попали в зону стихийного бедствия. Оказались при смерти. Владыка, учитывая ваш образ жизни, я скорее излишне оптимистична, — все тем же почтительным тоном продолжила Бета.
“Интересно, что за оригинал ее создал?” — в который раз задал сам себе вопрос Кирилл.
Дело в том, что не все личностные матрицы одинаково хороши: чем естественней ее поведение, тем она дороже. Общаться с бюджетной сборкой то еще удовольствие. Что касается “Верной приспешницы”, то непонятно каким образом она вообще могла оказаться в банке данных обычной спасательной капсулы: несмотря на все ее странности, реакции этой матрицы с трудом удавалось отличить от человеческих.
— Не веришь ты в меня, — усмехнулся Кирилл и дымкой отправил ящик обратно в крепление.
— Владыка велик, — немедленно откликнулась Бета.
— Именно так. И не забывай об этом, ящик сарказма, — отрезал Кирилл.
— Технически говоря, я скорее сфера, — вкрадчиво заметила Бета.
— Мелкие детали можешь оставить при себе. Владыка дозволяет, — усмехнулся юноша и шагнул сквозь энергетический барьер в объятия шторма.
Природа встретила человека неласково: пригоршней колючего ливня в лицо. Грозно полыхали небеса.
“Кажется, молний стало раза в два больше” — оценил светопреставление Кирилл. Явление, что ни говори, настораживающее. Особенно, если к нему присовокупить постоянно усиливающееся чувство опасности. И все же на первом плане сейчас стояла совершенно другая проблема.
Подводный мир за прошедшую пару суток разросся еще сильнее. Деревья практически полностью восстановили свою листву. Рыбы выбрались из корневых пещер и теперь прятались в их зелени. Появились какие-то насекомые и рачки. Но больше всего внимание привлекали красивые дрейфующие цветы. Их стало в разы больше. Озеро превратилось в прекрасный цветущий сад. Но и двигаться, чтобы не задевать их нити, стало намного труднее.
Прочесывая воду концентрированным лучом восприятия, Кирилл начал погружаться все глубже и глубже. Из-под широкого листа в его сторону бросилась уже знакомая по виду хищница. Позволив рыбине подобраться на расстояние пары метров, парень ювелирным ударом лезвия отсек ей голову.
После происшествия с угольно-черной сферой и последующего исцеления, его контроль над дымкой существенно возрос. А вместе с ним и скорость лезвий. Кроме того, теперь за Кириллом следовало не две, а три сферы с воздухом. При этом нагрузку он испытывал примерно ту же, что и во время первого погружения. Можно было даже сказать, что его контроль над дымкой шагнул на новую ступень развития.
Покончив с хищницей, Кирилл осторожно двинулся дальше. Он ни на секунду не забывал, что где-то рядом могли притаиться невидимые убийцы. Периодически на неповоротливую добычу в виде человека клевали и другие местные обитатели. И далеко не все схватки дались подростку так же легко, как первая. Вынужденная постоянно конкурировать с обладателями дымки, фауна Рруа приспособилась и выработала невероятно эффективные механизмы защиты и нападения.
Одна рыбина, к примеру, стреляла с гребня отравленными иглами. Причем каждый такой снаряд обладал серьезным импульсом. Другая — выплевала полутораметровые струи кипятка. А странного вида рак спрятался в такой прочный панцирь, что его не взяли даже лезвия сжатой дымки.
Кстати, именно с ним схватка отняла больше всего времени и сил. Проклятое членистоногое совершало стремительные рывки с помощью своего мощного хвоста и наносило сокрушительные удары усиками, которые больше походили на кнуты, и клешнями. Вкупе с высокой защитой все это делало из него грозного противника даже для обладателя дымки. Победить членистоногое удалось только раз за разом атакуя в одну и ту же точку. Когда броня треснула, его минуты оказались сочтены. Рак, кстати, оказался вполне себе съедобен.