Франция нынче давила сепаратизм, да так, что даже мне, знающему о зверствах фашистов и их подельников, вчуже становилось жутко.
Кстати, «Совет друзей» при императоре одобрил мой совет консулу Корсиканской республики по поводу взятия власти во Франции. Пришлось намекнуть, что я увидел за этим молодым человеком огромный потенциал, великую волю и невероятную пассионарность, влекущего за ним всех, попавших в орбиту. Даже пришлось ввести термин пассионарность, и, надо сказать, что он мгновенно прижился — совсем как в моём будущем.
— Если Напулеоне Буонапарте сумеет утвердить свою власть во Франции, то пусть он правит Западной Европой, — сказал тогда Павел Петрович — мы же удовольствуемся Восточной Европой по линии Гамбург — Венеция, впрочем, Германию оставим в нашей зоне влияния полностью. Напулеоне помогать мы не станем, но и противодействия с нашей стороны не будет.
Османская империя, после получения в протекторат земель старинного врага утихомирилась, сократила армию и принялась обустраиваться внутри себя. Уволенные со службы офицеры и аскеры, получившие премиальные и подъёмные, бросились обихаживать землю, устраивать мастерские, на паях строить заводы. Благо, многие успели познакомиться и подружиться с русскими солдатами и офицерами, а у тех всегда был выход на государственные или мои предприятия и объединения. Люди тут же получали помощь в приобретении станков, сырья и к обучению. Получали чертежи и технологические карты изделий, востребованных как стразу на рынке, так и в составе технологических цепочек. И, конечно же, получали заказы. А заказов был — девятый вал. После того, как турки с нашей помощью прокопали первую нитку Суэцкого канала, пока узкую и недостаточно глубокую, перед нами — Россией и Турцией — открылась Африка, и вся Азия от Йемена до Японии.
Павел Петрович и Абдул-Хамид Первый, во время личной встречи в Вене договорились по-братски поделить Восточную Африку и Азию, а европейцев выпроводить из этих вод и земель. Австралию Россия прибрала к рукам полностью, впрочем, турки на неё не претендовали вовсе.
А чтобы контролировать пути в Азию, были основаны крепости на входе и выходе Суэцкого канала, на Юге Африки и на островах Святой Елены и Вознесения в Атлантике. Франция, если она вознамерится создавать колонии, может это делать в Америке как Северной, так и Южной.
Первым посторонним человеком, ставшим непременным членом «Совета друзей», оказался Сергей Васильевич Савлуков. Блестящее выполнение добровольно взятого на себя поручения по вскрытию английской шпионской сети открыло ему путь в руководство Тайной канцелярии. Но сие название не понравилось Сергею Васильевичу, и он ходатайствовал о включении Тайной канцелярии в состав Министерства Внутренних дел на правах Управления. А название он позаимствовал у меня. Я как-то упомянул Комитет Государственной Безопасности, и Сергею такое название понравилось. Правда, Павел решил слово Комитет оставить на будущее, так сказать, «на вырост», а пока присвоил название Управление. Прежний глава Тайной канцелярии переместился в кресло министра, а на его место и назначили Сергея.
Сергей как-то быстро влился в наш тесный кружок, причём скоро стал приходить со своей женой, Анфисой Гавриловной, урождённой княжной Аграновой. Анфиса на наших встречах, как правило, помалкивала, а если вдруг открывала рот, то все замолкали, поскольку её суждения оказывались точными, выверенными и всегда к месту.
Неспешные беседы на глобальные темы, мы перемежали рассказами об увиденных местах и людях, пением и играми. В эту эпоху ещё не забыты парные и групповые игры. Азартные игры в нашем кругу не прижились, но ведь и других увлекательных игр много, не правда ли? Среди прочего я привнёс из своего опыта игру в детектива, и задумка имела успех. Из императорский гостиной игра вышла скачала в салоны высшего света, а потом какой-то коммерсант от полиграфии выпустил настольные наборы для нескольких детективных игр, и они моментально разлетелись по всей Европе, в переводе на десятки языков.
— Юрий Сергеевич, — однажды сказал мне Сергей Савлуков — я давно наблюдаю за вами, и готов поклясться, что вы знаете много больше, чем говорите. Скажем, я убеждён, что в ремесле следователя и дознавателя вы можете даже мне дать несколько уроков, при том, что я считаюсь специалистом высокого уровня.