В гавань Копенгагена я вошел под белым флагом парламентёра, предъявил свои полномочия коменданту города и вызвал датского короля. Надо сказать, что король Кристиан недееспособен, по причине безумия, поэтому все дела можно вести с его сыном, одновременно регентом, Фредериком. Регент не стал корчить неприступность, а прислал генерал-адъютанта и пригласил к себе во дворец. Естественно, если по-хорошему приглашают, то я и поехал. Вернее, поехало нас пятеро: водитель автомобиля, лейтенант с белым флагом, два старших офицера штаба и ваш покорный слуга. Без малейших проволочек нас проводили в большой зал, наполненный в основном военными и дипломатами. И те и другие глядели на нашу микроскопическую делегацию без малейшей нежности во взоре. Регент, юноша не старше восемнадцати лет, вышел навстречу, я изобразил приличествующий случаю поклон, он величественно ответил.
— С чем пожаловали, граф Булгаков, коего в Европе уже именуют Новым Аттилой? — непрочным баритоном спросил Фредерик.
— Моё сердце исполнено кротостью и человеколюбием, Ваше высочество, а в моих руках бумага, несущая датскому королевству мир и процветание.
Бровь моего визави приподнялась, обозначая изумление.
— Мне доложили, что вы прибыли в мою столицу на шведском корабле. Отчего вы выбрали именно его? Предположу: потому что русские корабли пока не могут выйти в море из-за льда?
— Ваше высочество произошло довольно много событий, о которых вам ещё не доложили.
— Например?
— Например, то, что линкор «Элефант» является кораблём русского императорского флота, и не получил ещё русского имени вследствие досадной нерасторопности исполнителей. Взят же сей корабль в гавани русской крепости Ландскруна. А в Ландскруну я прибыл из русского города и военно-морской базы Стокгольм.
Юноша слегка ошалел от свалившихся на него новостей, но всё-таки хорошо школят наследников датской короны — внешне от своей растерянности не выдал, лишь округлившиеся глаза свидетельствовали удивление регента.
— Граф Булгаков, вы хотите сказать, что Швеция повержена?
— Я бы не стал утверждать столь безапелляционно, но флота у Швеции больше нет. Стокгольм и Ландскруна нами заняты. И, насколько я знаю, в окрестностях Стокгольма в это самое время принуждают к капитуляции шведскую группировку из пяти дивизий. Значительная часть офицеров отпущена на зимние вакации, так что сопротивление сих дивизий вряд ли продлится слишком долго.
Регент сделал мне приглашающий жест, и мы с ним пошли к столу, вокруг которого стояло несколько стульев. Мы расселись: с одной стороны я и мои офицеры, а другой стороны Фредерик, четыре его генерала, и двое мужчин в придворных платьях. Регент ещё раз пошевелил пальцами и все остальные присутствующие, не торопясь, но и не задерживаясь ни на секунду, потянулись к выходам из зала.
— А вы умеете ошеломить, граф Булгаков. — одними губами улыбнулся регент, глядя на меня волчьими глазами — Европейцы неправы. Вы не Аттила, а скорее второй Чингисхан.
— Не во гнев Вашему высочеству, я предпочёл бы остаться первым Булгаковым, чем вторым кем угодно.
— Гордый ответ. Но очевидно, что это ответ человека, знающего цену словам. Итак, граф, с чем же вы прибыли? Как будто речь шла о некой бумаге?
— Именно так, Ваше высочество. Вот у меня с собой проект мирного договора между Российской империей и королевством Дания. Благоволите освидетельствовать. И я выложил на стол два экземпляра договора с текстами на русском и датском языках.
Регент взял в руки один из экземпляров, и принялся внимательно читать. Второй экземпляр, взглядом испросив разрешения, взял мужчина с властным лицом. Одет он не в военную форму, надо полагать, кто-то из важнейших сановников.
— Я вижу, что сей договор, выгоден Дании. — дочитав заговорил регент — Кроме того, он уже завизирован императором Павлом и заверен должным образом. Надо ли полагать, что у Дании нет никакого выбора?
— Ваше высочество, вы только что признали, что договор вам выгоден. Чего же больше? Мы получаем от Швеции нужное нам, вы получаете остальную Швецию.
— Гм… Есть ли гарантии, что Россия не поступит с Данией так же, как со Швецией? — осторожно спрашивает мужчина в штатском.