Но это ощущение ложно.
Деньги — это ещё не власть. И даже очень много денег не дают власти. Купленные чиновники, депутаты и офицеры легко откажутся от тебя (денег, впрочем, не вернут) ровно в тот момент, когда почувствуют, что некто, обладающий истинной властью, может спросить (даже не потребовать, а просто спросить) их личный отчёт о действиях или бездействии. И тут же снисходительное отношение к шалостям нувориша оборачивается пристальным до придирчивости вниманием к тому, на что вообще нельзя обращать внимание. И тут же выясняется, что некоторая часть, казалось бы, верных и преданных подчинённых, оказывается, давным-давно исправно и усердно снабжает жизненно важными сведениями, казалось бы, давно и надёжно купленных чиновников. Купленные офицеры вообще перестают подавать руку, а на территорию воинской части, где ещё вчера было немало выпито и постреляно по бутылкам, посторонних вдруг перестают пускать. Потом вдруг выясняется, что те самые властные и безмерно важные офицеры вдруг оказываются пенсионерами, иногда даже без права ношения военного мундира.
В эту эпоху ещё не принято строить яхты по специальным проектам, поэтому просто берутся обычные суда или корабли, и дооборудуются до нужных кондиций. Яхта русского императора, построенная изначально как яхта, явилась первой ласточкой в чреде роскошных игрушек сильных мира сего, но нужно понимать, что статус русского императора просто требует неких символов. Впрочем, именно императорская яхта используется для служебных дел практически непрерывно, буквально на износ, что понятно: кораблестроители проверяют на ней свои разработки.
Корабль, на котором прибыл переговорщик, несколько скромнее: это хорошо переоборудованный под конкретную задачу фрегат. Команда сокращена до минимума, ликвидирована одна батарейная палуба, зато устроены каюты для достойных господ, и для обслуживающего персонала. В сущности, насколько я мог разглядеть эту яхту с крыши своего дома, по уровню комфорта она приближается к пассажирским кораблям среднего класса из середины девятнадцатого века. Для этого времени — всё выглядит крайне достойно и впечатляюще.
Для моего гостя, с его яхты выгрузили три легковых автомобиля: один для босса, на двух других — охрана. У нас, на Мальте вообще-то спокойно, но раз гость решил проявить понты, он имеет на это право. С крыши прекрасно видно, как машины, попетляв по средневековым улицам, выехали на главный проспект, и подрулили к моим дверям. Я перешел в другой угол веранды, устроился в покойном кресле и взял в руки нотную тетрадь: что-то вдруг припомнился мне марш имени полковника как-его-там, памятный мне по фильму «Здравствуйте, я ваша тётя!».
Вскоре появился мажордом:
— Ваше сиятельство, к вам с визитом прибыл сопредседатель правления британской Ост-Индской компании, баронет Френсис Бэринг.
— Просите.
Баронет оказался высоким мужчиной средних лет, с животом, затянутым кушаком. Видимо Бэринг желает выглядеть подтянутым и тренированным, а вот тренироваться не желает. Что же, это явный штрих в определении сильных и слабых сторон человеческой личности.
— Присаживайтесь, господин Бэринг, я готов выслушать причину, заставившую вас посетить меня на затерянном в пространстве и времени острове.
Баронет уселся в предложенное кресло
— Не желаете ли откушать, или прикажете подать вам напитки? — продолжаю я — А может статься, вы желаете сигару или трубку?
— Благодарю, не беспокойтесь сэр, я сыт и не желаю курить.
— Сразу видно делового человека. Вы стремитесь немедленно приступить к делу. Ну что же, коли так, я слушаю.
— Досточтимый сэр, я прибыл к вам для проведения деловых переговоров относительно дальнейшего освоения Азии, и в особенности Индии.
— Вот как? И в каком качестве вы собираетесь осваивать упомянутые земли?
— Разумеется, в качестве Ост-Индской компании. Кстати, я уполномочен предложить вам должность члена правления британской Ост-Индской компании с окладом по должности в триста тысяч фунтов стерлингов в год.
— Презабавную вы озвучили цифру, господин Бэринг. Да-с, весьма смешную.