— Тогда я сейчас дам оповещение об общем собрании, а потом продолжу увольнения, — оторвавшись от своего увлекательного занятия, ответила Леонтьева. — Как раз когда закончу, все соберутся.
— По-моему, тебе это нравится, — протянул я, глядя, как она работает. В ответ Тамара подняла на меня немного затуманенный взгляд и тепло улыбнулась. М-да, похоже, в кадрах истинная фанатка своего дела уцелела. Ну, так даже лучше, не надо голову ломать над тем, кто станет начальником отдела кадров.
Наконец, Тамара закончила, и мы направились в актовый зал, прихватив с собой коробки с делами. Мебели не было, собрание мне пришлось проводить стоя. Когда мы туда вошли, меня окружил гул недовольных голосов. Мало кому понравилось такое стихийное увольнение. Тамара оглядела всех пристальным взглядом, прищурив глаза. Ну то, что у неё весьма чёткая жизненная позиция, я уже понял. Поставив коробку на пол, она развернулась и куда-то убежала, вернувшись буквально через минуту, притащив с собой складной стол, стул, а также большой талмуд, оказавшийся кодексом СБ, регламентирующим все внутренние взаимоотношения.
— Почему нас всех уволили? — раздался голос из толпы, но я так и не сумел идентифицировать говорившего.
— Потому что с сегодняшнего дня третий вариант службы не действует, — ответил я. — Собственно, поэтому мы вас всех здесь и собрали. Работать здесь можно будет исключительно по второму варианту. Первый — для офицеров, и рядовых сотрудников не касается.
— Что включает в себя второй вариант? — хмуро спросил какой-то парень. Я его видел пару раз, по-моему, он из наружного наблюдения. Поэтому-то его в здании не было, скорее всего, он за кем-то во время теракта следил.
— Второй вариант включает в себя клятву служения, — гул вокруг усилился, и я поднял руку, призывая всех к молчанию. — Клятва магическая, вы правы, и она налагает на принёсшего её определённую ответственность. Но и гарантии даёт немалые.
— Дмитрий Александрович, — подала голос Тамара. — Я могу прямо сейчас принести клятву и принять саму себя снова на работу, показав всем этим… в общем, показать, что это совсем не смертельно.
— Да почему мы должны какие-то клятвы приносить? — возмутилась одна девица, хмуро глядя на меня, сложив руки на груди.
— Может быть, потому, что вы в Службе Безопасности работаете? — вперёд вышел Егор. — Даже уголовники из Гильдий проходят через ритуал служения. А нам все сами боги велели!
— Нет, я не согласен, — выпалил тот самый парень из наружки, который первым подал голос. — Я уволен? Значит, могу идти искать другую работу со спокойной совестью.
И он развернулся и в полной тишине вышел из зала. У двери его встретил хмурый Бобров. Он протянул руку и глухо произнёс:
— Пропуск. — Парень раздражённо сунул ему в руки пропуск и ушёл с гордо поднятой головой.
За ним потянулись другие. В итоге из ста пятидесяти восьми выживших сотрудников Службы Безопасности осталось около восьмидесяти, и это вместе со мной. Остальные не захотели давать клятву, которая была не просто словами, и не расписками, данными ими в то время, когда они устраивались на работу.
Я мрачно смотрел, как они уходят, отдавая на выходе из зала свои пропуска Андрею, уже приступившему к обязанностям охранника. Больше они в это здание просто так не войдут, вот об этом я позабочусь.
— Ну что же, думаю, остальные могут быть свободны до завтра. Сегодня вы всё обдумаете, посоветуетесь с семьями, чтобы не принимать скоропалительных решений, — с тяжёлым сердцем я отпустил оставшихся сотрудников, прекрасно понимая, что многих из них больше не увижу. — Сейчас вы все отдадите свои пропуски капитану Боброву и получите их завтра после соблюдения всех формальностей. Завтра приходите сюда же в восемь утра. На входе вас пропустят, сверяясь со списками.
Я остался в зале один. Ванда с Ромкой вышли последними, о чём-то препираясь вполголоса. Я посмотрел им вслед и перевёл взгляд на часы. Было всего лишь три часа дня, но я понял, что именно сейчас ни на чём не смогу как следует сосредоточиться. Пойти хоть немного отвести душу и прокатиться на мотоцикле, который мне вместе с машиной пригнали из поместья, разместив на подземной парковке моего дома.
Плюнув на всё, решив, что могу позволить себе немного развеяться, я вышел из здания СБ и направился прямиком к своему дому. Добредя до парковки, я достал телефон, покрутив его в руке.
Внезапно мне сильно захотелось увидеть Лену. Поговорить, попросить прощения за то, что с той встречи в поместье, когда она ухаживала за Лео, я ей даже ни разу не позвонил. Я нашёл её номер в памяти телефона и нажал на вызов.