— Ремонт, — философски ответил он. — Ты не остановишь нашего младшего родственника?
— Зачем? Он сам вернётся, — усмехнулся я, и в тот же самый момент дверь распахнулась, едва не ударив подошедшую к выходу Ванду.
— Нет, Дима, это, конечно, полное свинство с твоей стороны, но почему, если эта дрянь не работает, я не могу покинуть территорию СБ? — к столу подлетел Ромка и, опершись на него руками, наклонился ко мне.
— Понятия не имею, — честно ответил я. — Возможно, это как-то связано с твоей головной болью? — предположил я, не сводя взгляд со взъерошенного Гаранина. — Что ты от меня хочешь? Я тебя по голове не бил. А про ограничитель не говорил в надежде, что ты сам, проведя несколько недель в СБ, сможешь прочитать свод законов и найдёшь ту статью, по которой тебя наказали. Потому что Рокотов тебе её весьма любезно озвучил.
— Так, стоп. Почему ты не можешь покинуть здание? — спросил Ромку Эдуард, слегка нахмурившись.
— У меня стойкое ощущение, что именно здесь мне будет безопасно. Не знаю, как это объяснить. Головная боль иногда усиливается, и появляется странный гул в ушах, потом может уменьшиться, но она никогда полностью не проходит, — выпрямился Рома, переводя взгляд на Великого Князя.
— И болит только здесь? — уточнил Эд. — То есть, только в здании Службы Безопасности?
— Да, наверное. Я не так чтобы часто покидаю это место, — Ромка сложил руки на груди.
— Я, кажется, понял, что происходит. Дима, мы с тобой идиоты, — наконец, тихо произнёс Эдуард, поднимаясь на ноги. — Похоже, с тобой очень сильно хотят встретиться.
— Кто? С кем я должен встретиться? Я не понимаю, — процедил Гаранин, хватаясь за голову. — Последние два дня это просто невыносимо. Дима, ты как глава моего Рода должен мне помочь. Или хотя бы добить из чувства сострадания, о котором все только и говорят.
— Ты думаешь, это Она поджарила ему мозги? — не обращая внимания на стенания Ромки, спросил я у Эда.
— Сходим вниз и узнаем, — Эдуард поднялся на ноги. — Но Она вполне могла обидеться, ведь их запланированная встреча так и не состоялась. А также Она могла разозлиться на Романа, потому что он её не слушает и игнорирует её зов. Хотя именно это вполне можно объяснить, он же слушает и слышит только себя. Но у него только один лучший друг, и это, к сожалению, Демидов, а сам Роман далеко не глупый человек. Ему просто необходимо иногда поговорить с умным человеком. А за неимением других собеседников, он справляется с этой задачей самостоятельно.
— Ты предвзято относишься к Лео, — фыркнул я.
— Он Демидов, — пояснил Эдуард, будто это и в самом деле могло дать ответ на моё замечание. — Ты с нами?
— Нет, я не хочу с Ней встречаться, — я ответил резче, чем хотел. — Не сейчас. Да и я ничем не смогу помочь, если что-то пойдёт не так.
— Спорный вопрос, всё-таки ты глава его Семьи, — Эдуард повернулся к Ромке, который, несмотря на непрекращающуюся головную боль, пытался прислушиваться к нашему разговору. — Ну что же, не будем заставлять девушку ждать ещё больше. Пойдём, полечим тебя. В любом случае головная боль у тебя пройдёт, даже если я ошибаюсь в её причине, — Эд хмыкнул и, взяв Романа за локоть, потащил его в сторону выхода. Ванда молча проводила их взглядом и, что-то неразборчиво пробурчав себе под нос, выбежала из кабинета.
Я же остался сидеть в своём крохотном кабинете, перебирая бумаги, даже не вникая в суть написанного. Надеюсь, Эд прав, и с Ромкой ничего плохого не случится.
— Куда ты меня тащишь? — Гаранин вырвал руку из захвата Эдуарда Лазарева, приходя в себя уже в подвале, куда они спустились вместе с Эдом. Это место было совершенно не тронуто ни взрывом, ни пожаром, как и лестница, по которой они шли к этому странному месту.
Они остановились возле тяжёлых массивных дверей с орнаментом в виде двух волков, стоявших на задних лапах лицом друг к другу. Рома покрутил головой, с удивлением поняв, что она не болит впервые за всё время, прошедшее после взрыва. Остался только лёгкий гул в ушах.
— Что это за место? — спросил Рома почему-то шёпотом.
— Ты задаёшь слишком много глупых вопросов, — тихо ответил ему Великий Князь, доставая из ножен кинжал и прикладывая лезвие к своей ладони. Проведя острейшим лезвием по коже, он поднёс ладонь к специальной выемке, но двери легко и совершенно бесшумно отворились до того мгновения, как кровь Лазарева попала на них. — Похоже, нас действительно ждут, — пробормотал Эдуард и вытер кровь белоснежным носовым платком, извлечённым из нагрудного кармана пиджака. — А ведь всё это время я пытался сюда попасть, но меня не впускали.