При всем том я все-таки надеялся, что мне удастся когда-нибудь доставить моего бедного товарища в одну из цивилизованных стран и там доискаться, кто он такой и откуда приехал. Долгое время я полагал, что он пострадал от солнечного удара и что рассудок рано или поздно должен вернуться к нему; я, конечно, почти ничего не мог сделать для его выздоровления, разве только кормить его как можно лучше. Замечательно, что он никогда никого не замечал: ни меня, ни Ямбы, ни туземных дружественных вождей; никого не узнавал и, казалось, даже не видел: взгляд его скользил по всем, точно по пустому пространству; когда он не спал, то все время бесцельно бродил около одного места, что-то бормоча и жестикулируя без устали.
Мы не мешали ему, поручив его надзору и присмотру Бруно, и заботились только об удовлетворении всех его нужд и потребностей. Я должен сказать, что Ямба не любила нашего товарища и не скрывала этого от меня, но ради меня была не только удивительно терпелива с ним, но и до крайности заботлива и добра. Эта чернокожая женщина из дикого племени людоедов была поистине образцом женщины и жены всегда и во всем.
XXV
Живя на берегах большой лагуны, я получил однажды весьма любопытное приглашение от одного из соседних племен. Вскоре после того, как я здесь поселился, до меня дошел слух, что по ту сторону какой-то злой дух вселился в тихие воды лагуны и нагоняет страх и ужас на бедных женщин, когда они приходят за водой. И вот, как и следовало ожидать, слава о подвигах и всяких великих деяниях белого человека вскоре разнеслась по всей окрестности, – и я получил лестное для меня приглашение отправиться на тот берег лагуны и избавить туземных жителей от присутствия нечистого духа.
Оставив нашего беспомощного товарища под надзором верного Бруно, мы с Ямбой пустились в путь и несколько дней спустя добрались до лагеря того туземного племени, которое присылало за нами послов. Здесь лагуна была окружена красивой лесистой местностью, слегка холмистой и чрезвычайно живописной. По пути я успел узнать от гонцов, или посланных, что воды лагуны уже давно тревожит какая-то громадная рыба или чудовище, дикие скачки и прыжки которого постоянно приводят в ужас жителей всех полов и возрастов.
«Чудовище это подплывает к самому берегу, – говорили они, – и старается пронзить бедных женщин громадным оружием, которое оно держит во рту». Так вот каков был злой дух лагуны! Признаюсь, этот рассказ сильно смущал меня. Я думал, что, по всем вероятиям, это было не что иное, как какая-нибудь громадная рыба, упавшая из дождевого облака, когда она была еще крошечной, вместе с другими бесчисленными рыбами более мелких видов, затем она стала расти и достигла, наконец, своих настоящих размеров. Таково было мое предположение, и я признаюсь, очень был рад случаю выказать перед туземцами свои, по их мнению, сверхъестественные силы.
Прежде чем пуститься в путь, я запасся кое-чем необходимым для того, чтобы быть в состоянии изловить страшное водяное чудовище. Под вечер того же дня, когда я прибыл в селение, я спустился к берегу лагуны в сопровождении всех туземцев: мужчин, женщин и детей. Нам недолго пришлось ждать; вскоре я заметил, что в воде бешено плескалось и металось что-то громадное, очевидно, рыба. При виде ее туземцы пришли в неописанное волнение, принялись плясать, кричать, бесноваться, надеясь этим отогнать злого духа. Первое мое действие должно было быть только пробой; я хотел поближе взглянуть на чудовище и с этой целью старался выудить его крючком, сделанным мною из сильно заостренной кости. Затем я достал громадные сети, изготовленные Ямбой из сырых шкур и мочалистых волокон древесной коры. Расположив эти сети на берегу, я приказал Ямбе живо сделать маленькую лодочку или челн из древесной коры, в котором мы с ней могли бы поместиться только вдвоем.
Когда лодочка эта была готова, то мы сели в нее и, отъехав на несколько сот аршин от берега, закинули наши сети. Смоченные заранее, они быстро развернулись во всю ширину и длину; но едва мы успели справиться с этим делом, как неведомое чудовище сделало на нас бешеное нападение, вызывая страшное волнение на поверхности воды. Ни я, ни Ямба не стали дожидаться рокового удара чудовища, а бросились в воду за борт лодки, как раз в тот момент, когда белое пилообразное оружие чудовища показалось над водой, всего в нескольких футах расстояния от лодки. Вслед за тем мы услышали страшный удар и, обернувшись, увидели, что длинное рыло рыбы проткнуло оба борта нашей лодки и застряло в ней, тогда как сама рыба запуталась в наших сетях. Чудовище с таким бешенством ударило в лодку, что теперь наше маленькое судно являлось для него страшной помехой; оно билось с невероятной силой, подымая целую бурю в лагуне, превращая ее зеркальную поверхность в какой-то мельничный водоворот. Громадная рыба минутами вся выскакивала из воды, извивалась в воздухе и продолжала неистово кружиться и биться в воде. Несколько раз наша лодочка высоко взлетала на воздух, и вслед за тем громадная рыба пыталась затопить ее под водой, но это не удавалось ей вследствие чрезвычайной легкости лодочки.