– В жопу людей. Че там вышло-то? – спросил Брайан, оттирая засохшее пятно с надписи "Веган – каннибал" на футболке.
– Не густо, – выдохнул Маклейн и замолчал, оглядывая других посетителей кафе. – Сможем снять жилье с рабочим сортиром и отпраздновать это сытным ужином, но, по сути, мы на мели. Нам нечем торговать, разве что найдется какая подработка здесь, в чем я не уверен.
Девчонка откровенно скучала, листая меню тех времен, когда здесь еще подавали мясные блюда, с пометками фломастером поверх печатного текста.
– Какой-то важный хер наблюдал за нами сегодня. Черный "Рейндж Ровер" с тонированными стеклами, – сообщил Брайан, оставив футболку в покое, и перевернул бейсболку на голове козырьком назад, навалился локтями на стол и продолжил, не повышая голоса. – Приехал, едва мы открыли лавочку, и просто стоял через дорогу, а потом уехал. Я видел, как тип с пидорской бородкой пялился на нас, пока не спалил, что я его вижу, и не поднял стекло.
– Брайан, – Маклейн покосился на помощника.
– Что? Я ж не против бороды. Просто есть бороды, как твоя, а есть… пидорские, сука, бороды! Или может лицо у него…
– Как ты выражаешься при детях?
– Я не ребенок! – пискнула Мэйдей. – Я уже взрослая.
– Извини, окей? – отмахнулся Брайан. – И ты тоже. И вообще, закрой уши. Кто тебе разрешал слушать взрослые разговоры, мелкая?
– Иди в жопу!
Мелкая двинула стулом и, обогнув сидевшего к ней ближе парня, зашлепала красными кедами в сторону туалета. Подросток. Тот самый возраст, когда бунтарский дух не дает смотреть на вещи адекватно.
Ей было тринадцать, по крайней мере, так она сама говорила, добавляя, что через полгода будет четырнадцать. Они нашли ее несколько месяцев назад на заброшенной ферме у постели лихорадочной женщины. Едва взглянув на страдалицу, Маклейн понял, что та не жилец. Пуля в голову избавила бы ее от страданий, а двоих торгашей – от встречи со свежим, голодным до человечины мертвецом. Но снаружи шел дождь, была глубокая ночь и они устали с дороги. К тому же девчонка, несмотря на хрупкую фигуру – кожа, кости да огромные глаза на лице, окропленном веснушками – взялась угрожать ружьем, если они не дадут женщине чего-нибудь от боли. Забрать оружие, угомонить ребенка и пристрелить умирающую. С этим Маклейн бы справился, но Брайан уже встал на защиту случайных встречных, вознамерившись притащить из машины оксикодон. И сам он, поддавшись воспоминаниям о последних днях супруги, смягчился. Они провели ночь на ферме, пока снаружи бушевала стихия, превращая сельскую дорогу в непроходимое месиво. Женщина успела рассказать, что она не родная мать Мэйдей, что последние три года опекала ее как дочь, и взяла с обоих слово, что те доставят ее в безопасное место. Потом Брайан вывел девочку из дома, а Маклейн, приставив дуло "спрингфилда" к потному виску больной, нажал на спуск. Так в их партнерском тандеме появился подросток, и ни один из них не знал, что с ним делать, пока не найдется это самое место.
К столику подошла улыбчивая официантка и, приняв заказ, удалилась на кухню. Брайан присвистнул, провожая взглядом ее задницу в короткой юбке.
– Мы должны найти способ поправить наше состояние. И подумать насчет Мэйдей, – осторожно начал Маклейн. – Что скажешь, она могла бы здесь остаться?
– Предлагаешь сбросить ее как балласт? Чел, серьезно, не дело. У нее никого, единственные люди, кому она хоть немного доверяет, это мы. И что? Махнуть ей ручкой и уехать в закат?
– Конечно, нет. Осядем ненадолго, разведаем обстановку. Заодно посмотрим, что можно придумать с работой.
– Эй, ты меня слышал? Нас тут пасет какой-то важный хер. Я бы не стал переходить ему дорожку. Не тому, о ком мы ни черта не знаем.
– Значит, поищем еще. Всегда есть другие варианты.
Парень кивнул, скользя безразличным взглядом по залу. Маклейн, вернув очки на нос, занимался тем же. Разглядывал местных и прикидывал, каковы шансы поживиться в Холбруке, не влезая на чужую территорию. Местные в кафе, как и те, что закупались в его передвижной лавке, не внушали надежд на серьезную наживу. Но если чему Уэйн Маклейн и научился за годы странствий по пустошам бывших Соединенных Штатов, так это тому, что случай всегда подвернется. Нужно только слушать, смотреть в оба глаза и держать нос по ветру.