На общем привале вернулись разведчики — люди Соломахи. И весть, что они принесли, заставила Ткачука созвать общее совещание ответственных лиц — сепаратисты шли за ними по пятам. По данным разведки бородачи и демократы доберутся до них к рассвету. Причём всё говорило о том, что переселенцев собираются взять в клещи, отрезая путь в Россию. Сейчас они накапливаются в Орше, посёлке Березино, Бобруйске и Жлобине, образуя этакую «подкову», а что будет к утру никто не знает. Да и бензина маловато, чтобы разъезды разведчиков постоянно бдили за неприятелем. Решили, что как только подтянутся последние группы, колонна начнёт движение в ночь. Тяжёло, да, но другого выхода Ткачук не видел. Иначе придётся принимать бой, а кем и с чем воевать, когда у него в анклаве подавляющее большинство гражданских — вопрос интересный, и последствия такого боя будут просто катастрофические.
Через три часа, когда сумерки окончательно опустились на Могилёв, колонна снова пришла в движение. Измученные прошлой бессонной ночью, тяжёлым переходом за день и новостью о преследовании их колонны арабами, люди сжали силу воли в кулак и двинулись дальше, в направлении российской границы.
Начавшийся новью мелкий моросящий осенний дождик окончательно убил в них остатки хорошего настроения. Миновав небольшой городок Чаусы, колонна решила организовать привал, но арьергард разведчиков доложил, что со стороны Могилёва наблюдается активность боевиков. Сколько им времени понадобится, чтобы настичь колонну пока не ясно, но рисковать Ткачук не захотел. И вновь колонна взяла волю в кулак и продолжила свой путь. Однако через шесть километров, как раз у бывшего села Дрануха, Соломаха доложил Ткачуку, что авангард бородачей, используя грузовики, спешит настичь беженцев. Примерное расчётное время до боестолкновения около четверти часа.
— Капитоныч! — подозвал полковник дежурного радиста. — Давай, распаковывай рацию и вызывай Крым. Без них нам будет совсем кисло. Аркадий! Собирай всех боеспособных людей и танки с БТРами — насколько можем, дадим по морде арабам. Нам нужно продержаться до прилёта авиации.
Глава 22
3 октября 2028 года. Крым. Радиоузел в Севастополе. 3 часа 10 минут
Сегодня дежурным смены стоял тот самый лейтенант Горошкин, в чьё августовское дежурство поступило сообщение о бое ЮнАрмии с арабами в Херсоне. Сегодня он лениво попивал чаёк и смотрел в окно на завораживающие картины полной Луны, освещающей бухту города. От этой картины разило чем-то сказочным. Внезапно на дежурной частоте что-то зашипело в динамике. Несколькими минутами ранее Горошкин послал радиста за водой, и теперь он сам сел за радиостанцию.
— Крым… ответьте Полесью… Крым… ответьте Полесью… — сквозь слабые грозовые разряды пробивался едва слышимый вызов.
Горошкин скосил взгляд на оперативную таблицу позывных: «Полесье» — позывной выходящих из Беларуси беженцев. Лейтенант сразу подобрался и вышел на передачу:
— «Полесье», это «Крым». На приёме.
— Атакованы противником… держимся при… полчаса… проси… мощи… авиа… повто… — сигнал шёл с глубоким замиранием, но Горошкин без труда восстановил картину происходящего. Он чуть помедлил, взял телефонную трубку и нажал кнопку вызова полковника Скворцова.
— Да, слушаю, — снова, как и в августе, ответил сонным голосом тот.
— Товарищ полковник, начальник смены связистов, лейтенант Горошкин. Пришло сообщение из Беларуси. У них начался бой. Просят воздушную поддержку. Минуту, тарщ полковник… — лейтенант щёлкнул тумблером, переходя в режим передачи — «Полесье», это «Крым» сообщение принято. Минуту… — он снова вернулся к трубке телефона. — Что отвечать, товарищ полковник?
— Вызывай моей властью майоров Соколовых и техников. Вчера самолёты были приведены в боевую готовность, так что проблем, думаю, не будет. Беларусам ответь, что через полчаса самолёты уйдут к ним. Надо продержаться около часа. Всё понял?
— Так точно, тарщ полковник.
— Сразу после этого вызови Тополиновск и доложи оперативную информацию по Беларуси.