— Шестьсот пятьдесят парней и девчонок. Это всё, что осталось после Чумы, будь она неладна, и после боёв. Да, кое-кто из них брал в руки оружие, когда падали ранеными и убитыми взрослые. Это война, сынок. Да что там говорить, ты ведь и сам всё понимаешь… ты же тоже участвовал, чего я тебе рассказываю…
— Батальон, значит… — почесал он затылок. — Ну, вы же понимаете, что не все будут служить? Что кто-то по здоровью не пройдёт…
— Таких около сотни, — кивнул Ткачук.
— Демократов нет? — усмехнулся Зеленцов.
— Юра! Не упоминай в моём присутствии это слово, хорошо? — полковник сразу насупился и покраснел. — Ты просто не знаешь, сколько нам из-за этих пришлось хлебнуть. У нас в анклаве это слово ненавидят. До колик ненавидят.
— Я это к чему — у нас в городе давно другие законы действуют. Даже не те, что в СССР были. Намного проще, но жёстче. Поэтому руководствоваться, в начале нашего с вами сотрудничества, я буду только ими. Если не согласны, напишу рапорт, и пусть присылают другой взвод.
— Хм, у вас что-то похожее на Правду Ярослава Мудрого? — удивился полковник.
— Половина на половину, — согласился с ним Зеленцов. — Только осовремененные. И ещё… Статья 4, пункт 2 Гарнизонного Устава — военнослужащий ОБЯЗАН применять оружие в случае явного нападения на него со стороны враждебного гражданского населения. Понимаете, о чём я?
— Да-а-а… о таком у нас в Беларуси можно было только мечтать. А, знаешь, так даже лучше будет! Да-да! Мы как прибудем на место, я сразу доведу ваши законы до всех. Чтобы потом никто не вякал. Я уже завтра могу с десяток парней и девчонок вам направить. Скажем, по обмену опытом, — подмигнул Ткачук. — Возьмёшь?
— Такой вопрос лучше задать товарищу майору, — усмехнулся Юрий, переводя взгляд на Синицина.
— Я ж говорю, что он толковый командир, — улыбнулся Николай. — Хорошо, тарщ полковник, возьмём ваших, только экипируйте их хоть как-то. Чтоб не разношёрстная команда была.
— Они у меня все в камуфляже ходят. Всё чин-чином. Даже оружие дам, чтобы как у вас — однотипное было. Только командиров нет, уж извини, — развёл белорус руками. — Те, кто были, раненые в госпитале здесь лежат, а из бывших охранниц какие строевые командиры?
— Таня, возьмёшь временно над ними шефство? — Юрий перевёл взгляд на супругу.
— Так точно, возьму. Только вы, товарищ полковник, проведите политбеседу среди них. Мне «лебедь, рак и щука» в случае наступления боевой обстановки не нужны — только полное подчинение. Иначе все погорим.
— Согласен, дочка, — кивнул полковник. — Дисциплина в армии прежде всего.
13 октября 2028 года. Где-то в районе Орловского ЖД-вокзала. 4 часа 25 минут
Первый состав, полностью гружёный живностью, на всех парах подходил к Орловскому вокзалу. Настроенные ещё при следовании в Брянск стрелки, позволяли двигаться практически без остановки. Вадим Пряхин, чуть менее полчаса назад сменивший супругу за штурвалом тепловоза, всматривался в пути ещё не до конца отойдя ото сна. Волчий час — самое трудное время суток. Каким зрением или чутьём он заметил впереди гору хаотично накиданных на путь шпал, он и сам позднее не мог объяснить. Наверное, так карта легла. Он с остервенением рванул стоп-кран, чуть не потеряв равновесие. Лена спала, прикорнув рядом, и в этот момент оказалась на полу.
— «Литер-1» «Егерю-1». Впереди завал из шпал, — хриплым от волнения голосом проговорил в рацию Пряхин.
— Вас понял, «Литер-1», — зашипела рация. — Вывожу людей для расчистки.
Второй состав, двигавшийся на почтительном расстоянии, только прибывал в район вокзала, и потому начали разбирать завал именно юнармейцы. Но недолго. Буквально через несколько минут, со стороны пешеходного перехода над путями, загрохотали выстрелы. В основном гладкоствольное оружие, но и оно могло нанести вред юнармейцам. Те, как по команде, бросили разбирать завал и, укрывшись под вагонами, ответили на агрессию незнакомцев. Младший сержант Зеленцова решила обойти вокзал и попасть на переход. Дюжина белорусских парней и девчонок беспрекословно починились ей и двинулись вслед за командиром. Сам Зеленцов без труда разгадал манёвр супруги, понимая, что та решила лишь отвлечь агрессора от путей и выиграть время. Пусть не ликвидируют противника, но свяжут боем, а там и спецназ подоспеет.
Когда загрохотали первые выстрелы у перехода, бойцы комвзвода получили небольшую передышку — в них практически перестали стрелять. А тут и спецназ подтянулся. Короткое обсуждение дальнейшего взаимодействия, и Синицин повёл своих бойцов в обход, решив застать врасплох атакующих. Понятное дело, что гражданские лица, набравшиеся наглости атаковать железнодорожный состав, упустили тот факт, что сейчас такие составы будут охраняться и не абы кем. Так и случилось — бой длился около часа. На большее противника не хватило — местный сброд закончился. Но главным событием стала… гибель Юриной супруги. Таня увидела, что кое-кто из белорусов непозволительно высунулся из-за ступенек лестницы, решила одёрнуть нерадивого рекрута и… словила две пули в грудь из автоматического оружия. Их хватило с избытком — одна попала точно в сердце.