Когда Юрке доложили, он сник. Мгновенно румяное и радостное лицо превратилось в ничего не выражающую серую маску. Олесь — тот парень, что высунулся и кого пыталась оттащить Таня, медленно подошёл к Зеленцову.
— Меня расстреляют? — с дрожью в голосе спросил он.
— А? Нет… почему…
— Ну, из-за меня погибла младший сержант…
— Тебя как зовут?
— Олесь.
— Иди, Олесь… не до тебя сейчас…
Синицин подошёл к Юрке и, подняв его со шпалы, по отечески обнял парня.
— Держись, Юра… крепись… — майор заметил кровь на левом предплечье парня — … Ты ранен?
— Н-незнаю… как-то всё равно…
Синицин покачал головой и полез за рацией.
— «Егерь-1» «Литеру-1» аптечка есть?
— Конечно! Сейчас принесу.
Через несколько минут к ним добралась Лена. Осторожно разрезала камуфляж и провела обработку раны.
— Ну, что там? — участливо поинтересовался майор.
— Сквозное отверстие, — доложила Лена. — Я обработала и дала антибиотик.
— Надо бы доложить в Брянск, — морщась, заметил Зеленцов. — Они же собираются идти через Орёл, так пусть возьмут на заметку.
— Дело говоришь! — одобрил майор.
— Я сейчас попробую связаться с ними, — кивнула Лена. — У нас есть радиоканал для особых случаев.
Глава 23
14 октября 2028 года. г. Тополиновск. Вечер
Прошедший день был насыщен новостями. К утру оба состава из Брянска добрались до Липецка. Там уже развернули стационарную рацию и быстро вышли в эфир, доложив о боестолкновении в Орле. Как и о гибели младшего сержанта Зеленцовой. Таня после Чумы осталась сиротой, поэтому тяжкую новость довели только до свёкра со свекровью. И о том, что сам Юрий был ранен. Помимо него лёгкие ранения получили ещё трое человек: два спецназовца и юнармеец. Пока белорусы не создали себе приемлемые места проживания и сараи для скотины, решено было оставить составы у них, забрав тепловозы и раненых. Слив половину дизтоплива для дизель-генераторов, железнодорожники укатили в Барсуково.
В обед пришло сообщение от полковника Ткачука, что в Орле они добили местную группировку бандитов, не пожелавшую даже пойти не переговоры — просто задавили РПГ и крупнокалиберными пулемётами БМП и БТРов.
А к вечеру состоялся «круглый стол» между кубанцами, луганчанами и тополиновцами — в Луганск пришёл первый состав из Кубани через Ростов. С трудом пробравшись через завалы, восстановив более десятка километров железнодорожных путей и ликвидировав не одну собачью банду.
Там же. Штаб-квартира ЮнАрмии. То же время
Весть о боестолкновении в Орле, одном «двухсотом» и одном «трёхсотом» дошла до Ильи и Олега практически сразу — прапорщик Мочалова сама доставляла депеши руководству РСА из Радиоцентра, а копии отнесла капитану Ермолаеву. Уже вечером из Барсуково в Тополиновск прибыл и сам Зеленцов. Естественно, сначала его загнали в больницу на осмотр, оттуда он дошёл до родителей, а уж там до него добрался посыльный из ЮнАрмии.
— Для начала, Юр, прими соболезнования, — Илья, а затем и остальной комсостав, собравшийся в штаб-квартире, по очереди пожал парню руку. — Как думаешь быть дальше?
— Не знаю… — он опустил голову. — У нас с Таней полдома было, а теперь и идти туда не хочу… в душе всё перевернулось…
— Время — хороший доктор, — попыталась приободрить его Лена Сколкова.
— Лен! Да я всё понимаю, но вот не лежит душа уже. Никак не лежит… Я даже ночевать сегодня пойду к отцу с матерью. А там всё о Тане напоминает. Да ещё завтра похороны…
— Юр! А если мы тебя инструктором в Липецк направим? — внимательно посмотрел на него Илья.
— Знаешь, а давай! — немного оживился Зеленцов. — Уйду в работу… так даже лучше будет!
— Хорошо, тогда твой взвод так и остаётся на первых порах там, а дальше будешь у них верховодить, — подмигнул Олег Сколков. — Илья! Оставим их там до Нового года?
— Почему нет? Если там всё будет нормально, так и поступим.
— Вы только это… — замялся Зеленцов — … наши с Таней полдома отдайте кому-то. Танюшка всю мебель сама подбирала… не смогу я туда вернуться. Душой понимаю, что не смогу. Если в Липецке обоснуюсь, тем более. Что ж я жильё просто так держать буду? Не по товарищески как-то.