Вот так, главное обвинение было объявлено несостоятельным. Что было делать Феликсу? Он поступил очень осторожно, а главное, мудро.
«Выслушав это, Феликс отсрочил дело их, сказав: “Рассмотрю ваше дело, когда придет тысяченачальник Лисий”».
На самом деле Феликс не собирался ничего решать. Он повелел содержать Павла под стражей, но со всяческими послаблениями. Стал частенько захаживать к нему в камеру, да не один, а со своей женой, иудейкой.
Он якобы хотел изучить христианство. Отсрочка затянулась на два года — сорок человек умерли от голода, не имея возможности выполнить свою клятву.
А что же Пётр? Ведь он находился здесь, в Кесарии. Неужели он ничего не предпринял?
Выполнение их с Павлом плана срывалось, можно было поискать другие пути его реализации. Мы можем вычислить действия Петра через реакцию Феликса.
«Притом же надеялся он, что Павел даст ему денег, чтобы отпустил его».
Вот. Феликс ждал денег, а это значит, что Пётр сделал к нему подход, чтобы выкупить Павла. А потом передумал. Возможно, изменилась ситуация в самой церкви. Или он выжидал.
«Но по происшествии двух лет на место Феликса поступил Порций Фест».
Феликса, видимо, уволили за взятки.
Фест, приняв должность в Кесарии, поехал в Иерусалим. Первосвященники и иудейская знать решили сделать вторую попытку.
«Тогда первосвященники и знатнейшие из иудеев явились к нему с жалобою на Павла и убеждали его, прося, чтобы он вызвал его в Иерусалим; и злоумышляли убить его по дороге».
Речь уже не шла о суде или справедливости — им просто нужно было убить этого человека. Любой ценой. Фест не пошёл у них на поводу.
«Итак, — сказал он, — которые из вас могут, пусть пойдут со мною, и если есть что-нибудь за этим человеком, пусть обвиняют его».
Иудеи опять пришли в Кесарию. Ситуация повторилась — как и два года назад, первосвященники не смогли предъявить Павлу ни одного серьёзного обвинения.
Апостол в своё оправдание сказал: «Я не сделал никакого преступления ни против Закона Иудейского, ни против Храма, ни против кесаря».
Дело зашло в тупик. Фест спросил: «Хочешь, я отведу тебя в Иерусалим, и мы проведем суд там?» Конечно же, Павел этого не хотел.
«Я стою перед судом кесаря, где мне и следует быть судиму. Иудеев я ничем не обидел, как и ты хорошо знаешь. Требую суда кесарева».
Наконец-то Павел получил возможность выложить свой главный козырь. Он, римский гражданин, имел право требовать императорского суда. А это означало поездку в Рим.
«Тогда Фест, поговорив с советом, отвечал: “Ты потребовал суда кесарева, к кесарю и отправишься”».
Значит, всё было не зря.
Примерно в это же время в Кесарию прибыл царь Агриппа, чтобы поздравить Феста с назначением на должность. Фест решил воспользоваться случаем и представить царю мятежного апостола.
Подождите, какой Агриппа? Ну, Агриппа, сын того Ирода Агриппы, которого съели черви.
Ох уж эти библейские Ироды. Славная династия. Один избивал младенцев, разыскивая Христа, другой отрезал голову Иоанну, третий отрезал голову Иакову.
И вот, их славный потомок сидел в зале суда претории и с интересом рассматривал дело Павла, который уже успел стать легендой.
Фест кратенько обрисовал суть дела.
«Здесь есть человек, оставленный Феликсом в узах, на которого с жалобою явились первосвященники и старейшины иудейские, требуя осуждения его. Я отвечал им, что у римлян нет обыкновения выдавать какого-нибудь человека на смерть, прежде нежели обвиняемый будет иметь обвинителей налицо и получит свободу защищаться против обвинения…
Когда же его привели сюда, то я повелел привести того человека… Обступив его, обвинители не представили ни одного из обвинений, какие я предполагал; но они имели некоторые споры с ним об их Богопочитании и о каком-то Иисусе умершем, о Котором Павел утверждал, что Он жив…»
Дело выглядело так, будто Павел — обыкновенный сумасшедший, на которого ополчились первосвященники, но которому хватило ума потребовать суда кесаря.
Агриппа пожелал лично увидеть узника и Фест на завтра назначил разбирательство.
На следующий день Агриппа со свитой прибыл в судебную палату. Фест приказал привести Павла. Когда апостола ввели, Фест коротко представил его присутствующим.
«Царь Агриппа и все присутствующие с нами мужи! Вы видите того, против которого всё множество иудеев приступали ко мне в Иерусалиме и здесь кричали, что ему не должно более жить.
Но я нашел, что он не сделал ничего, достойного смерти; и как он сам потребовал суда у Августа, то я решился послать его к нему.