— Итак, вы вышли, — начал инспектор, — потом…
— Прошу прощения, — перебила его Вивьен, последний вопрос. Вы заметили что-нибудь странное в поведении Мишель?
— Думаю, да. Мишель всегда была очень энергичная и все, что ни делала, делала это очень быстро. Поэтому я удивилась тому, что почти все десять минут, которые мы находились на кухне, она просто нарезала несколько апельсинов. Я даже поторопила ее, сославшись на медлительность, но она ничего не ответила. Вообще никак не отреагировала. Как ни в чем не бывало продолжила в таком же темпе.
— Вы случайно не знаете, принимала ли она когда-нибудь психотропные вещества. Например, снотворное.
— Снотворное — никогда! Она всегда выражала свое отрицательное отношение к подобным препаратам. Вы думаете, ее тогдашнее поведение связано с этим?
— Это одна из версий. Давайте перейдем к следующему вопросу. Какие у вас с Мишель были отношения?
— М-м-м, не уверена, что это как-то поможет расследованию. Если только вы не считаете, что я ее убила! — она побагровела. — К тому же я не могла, у меня не было возможности.
Вивьен покачала головой. Похоже, ее жест означает, что возможность все-таки была. Хотя, зная Вивьен, это может означать все, что угодно.
— Миссис Миллер, — осекся Эванс, — прощу прощения, Джулия. Никто из здесь сидящих даже и не намекнул на это. Я просто попросил вас рассказать о ваших взаимоотношениях.
— Обычные отношения. Больше нечего сказать.
Эванс понял, что будет сложно вытянуть из нее что-либо. Он решил припомнить ей реплику Тома Миллера.
— Ваш муж сказал, что у него с Мишель были более близкие отношения, чем у нее с вами. Это так?
— Пожалуй, да. Мы часто ссорились, особенно в последнее время.
— Из-за чего?
— Я имею право об этом не говорить, поэтому, позвольте, я оставлю этот вопрос без ответа, — строго произнесла она.
Эванс лишь поджал губы и вздохнул.
— Еще и эта ситуация с Кэтрин и Артуром…
Все встрепенулись и уставились на нее в ожидании подробностей. По идее, они могут все в разы облегчить, ведь в них может крыться мотив.
— Но я ничего не могу сказать вам. К сожалению, — после минутного молчания сказала она. — Это конфиденциальная информация. К тому же она может испортить репутацию некоторых людей.
— Джулия, поймите, мы интересуемся этим не из чистого любопытства. Вы хотите знать, кто убил вашу дочь, но скрываете множество полезной для расследования информации.
— А что, если я не хочу знать, кто убил мою дочь?! Я с самого начала была против этого расследования! — гневно крикнула она. — Все эти люди близки мне, поэтому я не хочу знать подробностей.
— Но, живя с мыслью о том, что в вашем окружении находится убийца Мишель, вы будете медленно сходить с ума, — заверила ее Вивьен.
Джулия остановила свой взгляд на Вивьен. Она была в ярости.
— Мне больше нечего вам сказать.
С этими словами она встала и прошагала к выходу. Выйдя из комнаты, она громко хлопнула дверью.
Эванс, застыв в одном положении, отрывисто протянул:
— Что это сейчас было?
Все обернулись на Вивьен в ожидании комментариев по поводу этой ситуации. Она лишь закрыла лицо руками и опустила голову.
— Клянусь, после окончания расследования я уеду подальше отсюда на неопределенное время. И не дай бог я когда-нибудь еще буду общаться с этой семейкой… — от безысходности сказала она.
— Что думаете, мисс Эддерли? — спросил Мартин.
Вивьен покачала головой.
— Странно, что она отказывается о чем-либо рассказывать.
— И странность заключается не только в этом, — сказал Мартин.
— Согласна. У меня миллион вопросов. Например, что это вообще за путаница с последовательностью передвижений?
— М-м-м, Вивьен, мисс Фергюсон, вы уверены, что все было именно так, как вы говорите?
— Конечно, я в этом не сомневаюсь, — сказала я.
— Тогда как это возможно? — в недоумении спросил Эванс.
— Я, кажется, догадываюсь, но не сейчас. Сказать честно, меня в первый раз так озадачивает то, что показания двух подозреваемых совпадают…
— Но не совпадают с действительностью, — продолжила я.
— Я ничего не понимаю, — сказала Вивьен.
— Мисс Эддерли, — не согласился Эванс, — на каждый мой вопрос относительно каких-либо любопытных деталей вы говорите, что у вас есть некое предположение, которое от нас вы скрываете. А теперь говорите, что ничего не понимаете.
— Да, есть, но скрываю я потому, что я не могу ничего утверждать. Все мои предположения строятся на апельсинах. Более того, мы еще не допросили Артура, а он проходил мимо кухни последним.