Неделю отчаявшаяся уже было мать жила у бабки. Спала на сеновале. Днём работала на небольшом хозяйстве. Помогала старухе. А ворожея, в свою очередь, каждое утро на восходе солнца, и каждый вечер на заходе, что-то нашёптывала над дитём. По часу. По два. Никого не пускала в хату. К иконам. Читала молитвы, как она потом призналась. Смачивала девочке губы водичкой. Освящённой, вроде как. На третий день ребёнок стал пить, посасывать мокрую марлю. На пятый день стал плакать. Прикормили молочком козьим. Чуток. С марлечки. Дали посмоктать кусочек сала. На седьмой день Лора стала выздоравливать. Вернулся цвет лица. Кожа посветлела и налилась кровью. Волосики на голове приобрели здоровый блеск. Ожили. Но девочка была ещё совершенно ослабленной. И бабка научила молодую маму, как быстро ребёнка поднять. Силы ребёнку вернуть. И уже перед самым расставанием поведала матери, что, мол, висит над ней какое-то проклятье. Не столько над ней лично, сколько над родом ихним. И что ребёнка-то она спасла, и что ребёнок-то жить будет, но проклятье это никуда не денется. Рано или поздно оно проявится. Так или иначе. В этом, либо в следующем поколении. Следующих поколениях. И что старуха это не может определить и избавить их от того проклятия. Силы у неё не те. Не видит она, что и как. Не может. Старая стала. Денег она с мамаши не взяла. Категорически отказалась. Да и какие тогда деньги? Помогла по хозяйству – спасибо и на том. Сказала только, чтобы привезла ребёнка на следующий год. Она, мол, её посмотрит. Выжил ребёнок, и жив поныне.
- Вот такая история, – закончила тогда Лора своё откровение, – верь в бога, не верь, а он есть. И твоего мнения никто не спрашивает, мужа. И оно ничего не решает. Оттого, что ты, скажем, не веришь в существование обратной стороны Луны, она не перестаёт быть. Эта сторона. Обратная.
- А через год вы навестили старуху? – спросил я. Меня заняла та история.
- Да. Мама говорила, что поехали. Повёз какой-то родич на мотоцикле с коляской. Когда приехали, узнали, что померла знахарка. Полгода как.
- И что ты думаешь по всему этому поводу? Веришь в это проклятие? – спросил я тогда Лору. Она подумала немного. Допила остатки вина. Я подлил ей ещё немного.
- Не знаю, мужа. Как тебе сказать. С одной стороны - помогло, ну и слава богу. С другой стороны, вся эта история заставляет призадуматься. Смотри: медицина не справилась, я должна была помереть в младенчестве. Врачи отказались. Вдумайся – а молитвы спасли мою жизнь! Значит, как-то это работает? Получается, что молитвы каким-то образом действуют? Бабка эта отмолила меня? Ну ведь непридуманный факт. Это со мной было! И таких исцелений, поверь мне, предостаточно. У многих есть схожие истории. Это чудо! По другому не назовёшь. Понимаем мы, не понимаем. Мы многого не понимаем. Но к словам старухи я серьёзно отношусь. И чем это может обернуться, не знаю. Наверное, на всё воля божья. Как будет, так будет. Ему там видней. У кого и за что забирать жизнь, а кому давать и возвращать. Я особо не задумываюсь. Повторюсь: пусть будет так как будет. А ты что скажешь, Аветик – мой светик? – Лора улыбнулась.
Тогда я призадумался. Не помню в точности, что я сказал, но что-то вроде:
- Мне думается, что есть законы природы и космоса, ещё не познанные и не открытые человечеством. И они, эти законы, каким-то образом работают с людьми и над людьми. Квантовые дела, волновые теории, звуковые колебания, ещё что-то - всё это как-то повлияло. Способствовало. Изменило. Я не знаю! Но как-то так, наверное.
Помню, как Лора спокойно ответила:
- Разница в том, что мы говорим об одном и том же, только с разных сторон. Я называю это богом. Ты – законами природы или ещё чего-то.