День, похоже, обозначился в моих планах. Я спокойно собрался в уже привычную дорогу. Как на работу. Приготовил всё, что нужно будет Ншан. Себе сделал бутерброд с сыром и зеленью. Мало ли как сложится! Состояние моё улучшилось значительно. Около девяти утра проснулся мой ребёнок. Хорошо поспала девочка! Ничего не скажешь. Наша была довольной. Вела себя спокойно. Мы проделали сообща все наши утренние процедуры. Привели себя в порядок. Погуляли у папки на ручках. Долго погуляли. В начале одиннадцатого ребёнок заснул. Пора было выдвигаться в дорогу. Лучше, когда с запасом по времени. Я оделся. Переложил дочку в корзинку. В неё же сложил всё, что приготовил. Зашёл в спальню, чтобы заправить кровать. За стеной играла музыка. Не громко, но слышны были гулкие слова. Сосед крутил всё тот же «Пикник»:
... Между небом и землёй…между небом и землёй.
Путь кончается любой….путь кончается любой.
Вот бы жить - не тужить, с ветром дружить…
Не жалея мелькающих дней.
Хэй же хэй! –
Мы спустились к «Белочке». Она, как и накануне, стояла у подъезда. Я устроил дочку на переднем сиденье. Корзинка от коляски плотно вставала между спинкой сиденья и торпедой. Упиралась своим верхним краем в дверку бардачка. Очень удобно получалось. Голова ребёнка была у меня совсем рядом, под рукой. В случае необходимости можно было соску дать, поправить что-то и даже покормить Нашу на ходу, не останавливаясь. Чего бы, конечно, я делать не стал.
Включил зажигание. Провернул ключ. Замкнул контакты зажигания. Гр, гр, гр, гр – закрутил стартёр. Машина не завелась. Я крутанул ещё раз. Гр, гр, гр, гр, гр. И ешё раз. И ещё. Автомобиль на заводился. Этого только не хватало! Я вышел из «Жигулей», поднял передний капот. Двигательный отсек как на ладони. Визуальный осмотр. Беглый. А что он даст? И всё же. Контакты, вроде, на месте. Я потрогал провода. Тут, там. Подкачал бензонасос. Топливо поступает. И видно, и слышно. Булькает в карбюратор. Хорошо! Проверить бы свечи и бобину. Есть ли искра? Одному неудобно, нужен помощник. Поломаться может всё, что угодно. Какая-нибудь соринка попала в жиклёр того же карбюратора. Надо разобрать и посмотреть, чтобы точно определить. Продуть, почистить. Собрать обратно. Возможно, пропала искра зажигания, а для этого надо поколдовать над машиной, чтобы разобраться. Возможно, свечи, хотя – вряд ли. Даже не хватает, не прихватывает двигатель. Тогда, скорее, катушка зажигания или центральный провод. Может, трамблёр. Одним словом, надо было разбираться. На это у меня не было ни времени, ни желания.
- Ну что, доченька, придётся попутешествовать, – я достал корзинку из машины. Позакрывал двери на замки. Поторопился на стоянку. Ключи от «Горбунка» висели на одной связке с ключами от «Белочки». Хорошо иметь две машины!
В начале первого мы въехали на территорию больницы на «Запорожце». На «Коньке Горбунке». Улица имени Шота Руставели. За последнюю неделю этот средневековый грузинский поэт, с его известной поэмой «Витязь в тигровой шкуре», стал нам почти родственником. Шота, Шота! Лора, Лора! Что у вас может быть общего? Разве что стихи. Разве что горы.
-… Бил весело родник кристально чистый,
Пьянил, кружит высокогорья воздух,
Журчал и пел по склону ручеёчек быстрый,
Сверкал ледник на сказочных горах,
Здесь мы купались в солнечных лучах…
Это Лора. Её стишки. Я их запомнил. Она сочинила эти строки там, в горах Цахкадзора. Много, много лет назад.
Не успел я подойти к приёмному отделению, как мне навстречу буквально выбежала старшая медсестра Надежда. Она широко улыбалась. У меня ёкнуло сердце, если можно так выразиться. Во рту появился кислый привкус. Моментально возник. Засосало под «ложечкой». Что-то хорошее несла мне Надя. Добрую весть. Неужели!
- Проснулась! – сказала она громко, только приблизилась. – Ваша жена пришла в чувство. Поздравляю! Теперь всё будет хорошо. Обратно мы её не отпустим.