Я оглядываюсь по сторонам, киваю головой в ответ на приветствия знакомых парней и почему-то вечно хихикающих девчонок. Анна устало откинулась на спинку, удобно устроилась в кресле, подтянув под себя стройные ноги. Мой взгляд невольно скользнул по ее фирменным острым коленкам. Она заметила его, машинально поправив форменную юбку.
— Тебя, наверное, сегодня совсем утомили, эти жадные рыжие дети… — улыбаюсь я сестре.
— Не будем к ним слишком строгими, — отвечает мне Энни устало, — посмотри, во что они одеты. Рон в обносках старших братьев. Джинни… она ведь очень красивая, яркая девушка, а носит черт знает что…
— Энни. Они у нас не возьмут ни галеона, ни фунта…
— Ни сикля, ни кната...
— Но есть же у них у всех Дни Рождения, есть Рождество, День Святого Валентина, Пасха. Можно же дарить им что-нибудь, ну хотя бы из практичной и модной одежды…
— Ал, только ради Мерлина, очень осторожно, могут обидеться так, что очень трудно будет восстанавливать отношения…
Вокруг нас течет размеренная вечерняя жизнь когтевранцев, нет того характерного шума, веселого буйства, регулярно устраиваемого красно-золотыми гриффиндорцами. За столами сидят парочки, но они основное внимание уделяют приготовлению домашних заданий, а не праздной болтовне. Если старшекурсники и целуются, то очень тихо, почти незаметно для окружающих. Наверное, это Кандида на них всех так положительно влияет. Нет того характерного громкого причмокивания и хихиканья, периодического раздающегося из кресел, из-за портьер и других каких укромных уголков гриффиндорского общежития. Вампиров, конечно, среди гриффиндорцев нет, но любовь — это страшная сила…
Анна нарушает паузу, говоря как бы между делом:
— Прошли уже почти две недели, и ко мне уже подкатывала пара — тройка парней… Энтони… например…
— Было бы очень странно, если бы не подкатывали…
— А как твои дела с Солнышком?
— Оно… хм… она светит не для меня…
— Неужели наш морячок ее не заинтересовал?
— Энни, ты прекрасно знаешь, кого на самом деле любит Джинни.
— Да. Ты прав. Знаю. Но другие девушки к тебе подкатывали… такие шрамы и бас… У тебя есть… девушка на примете?
— Мне не нужны другие девушки, постоянно охотящиеся то на Легендарного Героя Гарри, то теперь на Великого Воина Алекса. У меня уже давно есть одна девушка, которая, правда, меня упорно не замечает…
Небольшая пауза. Энни вздохнула. Повернулась немного в сторону, старается не смотреть мне в глаза.
— И кто она, если не секрет?
— Секрет.
— Не можешь мне ее назвать?
— Не могу. Назвать не могу. Но могу показать…
Анна с явным интересом, но слегка с тревожным взглядом мигом уставилась на меня.
— Можешь показать? Не Джинни… нет? Тогда… Полумна... наша пепельная блондинка… или ваша роковая брюнетка Кэти Белл? Или… Алисия… платиновая блондинка… или… Анжелина?
— Зачем гадать, Энни? Сейчас я ее тебе покажу.
— Так значит все-таки когтевраночку… о Алекс, ты везде успел…
На входе в общую комнату Когтеврана я обратил внимание на огромное, от пола до потолка старинное зеркало в бронзовой массивной раме. Другого момента не будет. Или сейчас, или никогда. Я встал с кресла, вышел на свободное место, ожидая сестру. Анна медленно, как бы опасаясь зацепить мебель в гостиной, подошла ко мне. На лице просто написан интерес, вопрос, ожидание. Сомнение…
— Куда ты меня тащишь? Ал?
— Сейчас ты все увидишь. Увидишь её.
Слегка вздрогнув и прикусив нижнюю губу, Анна следует за мной. Я беру ее за плечи и подвожу к арке-проему, ведущему в небольшой холл с высоким старинным зеркалом. Не зеркало Еиналеж, конечно, но очень на него похоже.
— Закрой глаза, Энни…
— Ал, а это обязательно? Она сейчас ослепит меня своей красотой? Какую когтевраночку ты все-таки соблазнил, а? Морячок? Полумну? Нет? О боже! Ты увел у брата Чжоу! Как ты мог, Ал!
— Закрой глаза…
Мы стоим напротив зеркала, отражаясь в его тусклом серебристом, древнем напылении — амальгаме. Анна глубоко дышит, я слегка держу ее за плечи, невольно засмотревшись на ее вздымающийся высокий бюст. Глупо не использовать такой момент, когда твоя девушка почти уже у тебя в руках…