Видение потеряло связность, рядом с Милой появился ухмыляющийся Жабень, но не представительный молодой мужик, а носатый подросток, да еще и в пустынном камуфляже.
— Очниииись! — заорал он дурным голосом, тыча пальцем в погон, где виднелся сине-зеленый кружок с двумя калашами под ним.
Я содрогнулся, попытался сказать «нет»… и открыл глаза.
Меня трясло, все вокруг колыхалось и плыло, тело дергало, но зато теперь я помнил, как называлась контора, договор с которой я подписал сегодня — частная военная компания «Земля». Но отрезок времени между кабинетом вербовщика и плацем все так же прятался в недрах памяти.
— Очухался? — розово-белое пятно сфокусировалось в морщинистое лицо под шапочкой.
Я кивнул.
— Давай, садись, — мне брызнули в нос чем-то сладковатым, по щекам и лбу потекли капли, и эффект оказался как от нашатыря, меня буквально вставило, глаза выпучились сами. — Почему не сказал, что недавно получал по голове? Идиот! Отсюда все побочные эффекты!
Я мог бы огрызнуться «а вы спрашивали?», мог бы спросить «а сканер ваш на что?», но промолчал.
Сесть на кушетке я смог с неожиданной легкостью, а когда опустил ноги на пол, то осознал — что-то с ними не так. За два месяца я привык к искусственному суставу, к тому, что он позволяет ходить, конечно, но все равно ограничивает движения, и иногда напоминает о себе — и понятно, это все же кусок инородной материи, вставленный в твою плоть.
Но сейчас с коленом все было совсем не так.
Морщинистый доктор наблюдал за мной с той же усмешкой дипломированного садиста.
— Вставай, — приказал он.
Я оттолкнулся от кушетки, выпрямился, и едва не упал, когда привычно напряг левую, увечную ногу. В колене щелкнуло, как щелкало всегда, с раннего детства, не оттого, что какие-то проблемы, а просто вот так устроен сустав, ничего не поделаешь… но… но… как? Почему?
Я нагнулся.
Шрамы, оставшиеся после операции, исчезли, нога моя выглядела так, как четыре месяца назад, до выхода на то патрулирование, где мы напоролись на минное поле, и откуда меня повезли в больничку.
В голове все закружилось.
Нет, это опять сон, не может такого быть, сейчас я открою глаза и все станет как надо!
— Спокойно, — рука доктора, неожиданно сильная для его возраста, поддержала меня за предплечье. — Отличная работа. Сустав полностью функционален и генетически совместим. Пользуйся, боец. Иди, не занимай операционную. Мне до ужина всех надо прогнать. Свободен.
Я посмотрел на него, пытаясь собрать разбежавшиеся мысли.
Медицина не в состоянии восстанавливать поврежденные суставы, она может лишь заменять их протезами — это я знал твердо, ведь пока валялся в больнице, я облазил весь интернет вплоть до специальных статей для врачей, где половина слов были латинскими. Только вот моя нога говорит об обратном — в ней, если по ощущениям, ничего искусственного, а кости, связки и прочее не отличить от выданного при рождении.
Или это какая-то секретная технология, известная только военным? Одной ЧВК? Невозможно! Мигом бы сделали ее услугой для очень богатых людей, которые только и мечтают встать из инвалидного кресла или с кровати!
Тогда что?
Но размышляя, я одевался и шагал к дверям, а потом через одну комнату за другой. Колено слушалось идеально, и не верилось, что еще сегодня оно «радовало» меня дикими болями.
Я кивнул Ингвару, который проскользнул мимо меня в операционную, и вышел из санчасти.
Снаружи царило непонятное оживление, бойцы, как прошедшие через процедуру, так и ждавшие очереди, стояли с отвисшими челюстями, круглыми глазами, тыкали пальцами в небо. Негр Вася чесал в затылке, а Пестрый Сыч застыл, напоминая статую индейского вождя.
— А, это ты? — Вася обернулся на звук моих шагов. — А мы тут это… вон, смотри.
Белесое солнце висело в зените, обрушивая на наши макушки волны яростного зноя. Второе, чуть меньше, тусклое и красное поднималось над плацем, цеплялось за ветви, усеянные серебристо-зелеными листьями.
Наверняка тут сыграли роль и дурман, под которым мы все сюда прибыли, и наркоз для «вмешательства», им попотчевали уже лично меня, и тот факт, что пять минут назад выдали новую коленку. В любом случае особо сильных эмоций я не испытал, удивился немного, но очень вяло.
Ну подумаешь, два солнца на небе, эка невидаль?
— Братаны, так это… — Вася говорил медленно, я почти слышал, как в голове у него вращаются огромные колеса мыслей… — что выходит, это мы с вами на… на… как бы это… — тут у него замкнуло.