Лукас нахмурился.
– Ты, мать твою, вообще ничего не понимаешь, да? Как тебя Предвестники взяли? Мало того, что этот клочок бумаги выглядит так, будто его достали из зада гориллы, так на нем еще и текста нет! Как? Как я, по-твоему, должен был догадаться, что это долбанные невидимые чернила? Ты думаешь, мне заняться нечем, кроме как наглаживать утюгом странную замызганную бумажонку и выяснять, нет ли там жизненно важной для меня информации?!
Предвестник выпалил гневную тираду на одном дыхании и наконец успокоился, выпустив накопившееся напряжение. Маска стойкости дала трещину, и за притворной уверенностью и усмешками проявился его истинный, крайне изможденный облик. Нервы сдали на таком пустяке, который вышел из-под контроля и разросся в его голове до огромных масштабов за считанные секунды.
Джек протянул руку и потряс Лукаса за плечо, чувствуя, как сильно тот напряжен.
– Хей-хей, ты чего так завелся, дружище?
– Я… Я… Все нормально, кхм, продолжим. – Он постарался как можно быстрее выровнять дыхание.
Подняв глаза, Лукас невольно столкнулся с обеспокоенным взглядом Кевина. Тот, кажется, хотел что-то сказать, но Нулевой не дал ему этого сделать, обратившись к Арту:
– Не мог бы ты принести что-нибудь, чтобы нагреть бумагу?
Тот кивнул и пошел исполнять просьбу. Наступила тишина. Одна из лампочек в люстре мигнула и перегорела, перестав отбрасывать на стены теплый свет, преломлявшийся в тонком стекле плафонов. В приоткрытое окно тонкой струйкой проникала ночная прохлада и просачивался свет фонарей.
Джек потянулся и, широко раскрыв рот, зевнул. Пытаясь развеять молчание, он нарочито громко сказал:
– Что-то в горле пересохло, никто не хочет попить? – Не дожидаясь ответа, он полез в пакеты, которые принес Арт. – Народ, тут есть вода, сок и кола, кто что будет? Чур, кола моя!
Кевин приподнял руку в вежливом жесте.
– Мне воду, пожалуйста.
– Мне тоже, – пробормотал Лукас.
Учитель бодро отозвался:
– А мне сок!
По комнате разлились шипение газов и легкий сладковатый и цитрусовый запах.
Выпив половину своей колы, Джек заметил грустные глаза Джейкоба и, указав на открытую жестянку, широко улыбнулся и протянул ему остатки со словами:
– Держи, ты ведь тоже пить хочешь, наверное.
Из-за связанных рук рыжеволосый не мог держать банку самостоятельно, так что Джеку пришлось помочь ему.
Лукас же, хоть и посмотрел на друга с укоризной, но невольно испытал гордость. В душе он был рад тому, что в их команде был столь добрый человек, как Джек, который всегда умел разрядить обстановку и создать дружественную атмосферу, где бы ни находился и чтобы ни происходило. На него всегда можно положиться.
Из другого конца квартиры донесся тихий голос:
– Лукас, свечка подойдет?
– Неси свечу.
Глава 7
Зажженная свеча, словно солдатик, стояла на массивном деревянном столе, освещая поцарапанную кожаную столешницу, кружку с недопитым чаем, компьютер и множество исписанных листов бумаги с витиеватыми схемами, заметками и рисунками. Огонек подрагивал на сквозняке, метавшемся меж двух распахнутых окон.
Лукас забрал письмо из рук Третьего и аккуратно занес его над свечой. Но Джек его остановил.
– Погоди, пускай Джейкоб сам это сделает.
– Ага, конечно. Хочешь, чтобы он ненароком сжег его? – Черноволосый недовольно повел плечом и снова подставил помятую бумагу к огню. – Рыжик, я искренне не понимаю, почему ты не можешь рассказать нам все без письма. – Лукас не отвлекался и продолжал прогревать бумагу, держа ее над свечой.
– Дело не в этом. Письмо не мое. Точнее, первая его часть написана моим другом, а вторая – мной.
Лукас повернулся, не отнимая бумаги от огня, и воззрился на него недоверчивым взглядом.
– Зачем было так изгаляться? Почему тогда ты здесь один, а не с ним? Не обижайся, но тебе не помешал бы помощник.
Джейкоб опустил голову, отросшие волнистые волосы закрыли лицо, эмоций разобрать было невозможно.
– Потому что мой друг мертв.
На секунду повисло траурное молчание. Казалось, Предвестники были немного поражены. Даже холодный Кевин сочувственно глянул в сторону парня.
Только лицо Лукаса не поменяло выражения. Он не почувствовал ни жалости, ни сожаления, ни горечи. Лишь раздражение. Ему не нравились люди, которые не могли справиться со своими эмоциями.
– Это все объясняет, – равнодушно бросил он.
Джейкоб тихо всхлипнул и, пересилив себя, поднял голову. Его помутневший взгляд бегло прошелся по всем присутствующим, словно ища кого-то среди них. Но, потерпев неудачу, он вдруг столкнулся с жестокой реальностью, рывком поднявшей его на поверхность.