С каждым мгновением он становился все слабее и слабее. Щупальца обмякли и упали на землю, превратившись в черную слизь. Кокон тьмы рассеялся, обнажив Игоря, стоящего на коленях, сгорбившись и дрожа всем телом. Его глаза, полные безумия, теперь смотрели на меня с ужасом и отчаянием. Он попытался что-то сказать, но из его горла вырвался лишь хрип.
Я надвигался на него, чувствуя, как антимагия все еще бурлит во мне, требуя завершения. Сейчас нужно закончить это. Одним движением я поднял руку, готовясь обрушить на него последний, смертельный удар.
Но в этот момент я снова услышал отчётливый щелчёк. Знакомый, до боли в зубах, щелчок, который означал только одно – вмешательство извне. Игорь, просто исчез. Растворился в воздухе, оставив после себя лишь слабый запах серы и разочарование.
— Да как же вы все меня задолбали!!! — заорал я во всё горло.
Глава 13
Освободив рыцарей, я принялся расспрашивать о случившемся. Оказалось, прибыв на пепелище, где некогда стояла деревня, они столкнулись с необъяснимым. Отряд рыцарей бесследно исчез, которых изначально отправила леди Минелия, и тщательные поиски в окрестностях не дали никаких зацепок.
Далее со слов рыцаря.
После этого Минелия решила отправиться в лес, мы понимали, что это опасно, но она ответила, что это глупые слухи.
«Почему, не найдя ни единой души, она бросилась в чащу, из которой никто не возвращается?» — недоумевал я.
Поначалу всё шло спокойно, но вскоре мы наткнулись на старца, утверждавшего, что он один из нас. В доказательство он предъявил отличительные знаки рыцаря, причём принадлежавшего к людям леди Минелии.
Мы были ошеломлены. Он рыдал от счастья, называл нас по именам, хотя никто из нас прежде его не видел. Подойдя к одному из рыцарей, он объявил себя его родным братом, назвав его имя, и описал эпизоды их детства. К всеобщему изумлению, рыцарь подтвердил правдивость каждого слова.
Недоумению не было предела. Кто-то заговорил о мороке, о наваждении, но рыцарь, которого старик называл братом, подтвердил, что тот действительно был отправлен в ту злополучную деревню в составе первого отряда.
Мы начали его допрашивать, как так получилось, что он так быстро постарел, на что он так и не смог нам ответить. Он начал нас отговаривать идти дальше, но, к сожалению, мы его не послушали.
Недели, казалось, протекли сквозь пальцы, пока мы блуждали в этом проклятом лесу. Наши запасы провизии иссякали с пугающей скоростью.
— Постой, недели? Вы же ушли всего пару дней назад — недоумевал я.
Как выяснилось, время в этом лесу текло по своим причудливым законам. Старец, которого мы встретили, и в самом деле оказался братом рыцаря, просто безжалостное время наложило на него свою печать.
— Минутку, если он состарился до неузнаваемости всего за неделю с небольшим, то и вы должны были ощутить на себе дыхание времени за эти пару дней.
— На это я вам ответить не смогу, но этот лес проклят, и мы зря сюда сунулись. Как одолеть то, перед чем бессильна даже магия, против времени.
Ох, не по душе мне это, совсем не по душе. Слишком уж это похоже на зловещий почерк одного моего старого знакомого. Но нет, он никак не мог здесь оказаться…
Тягостное молчание нависло над нами. Рыцари, только что обретенные, казались тенями самих себя, измотанные не столько дорогой, сколько ужасом пережитого. Я чувствовал, как холод подкрадывается к сердцу, ледяным шепотом предостерегая от легкомысленных решений.
Они рассказали, что после встречи со старцем лес будто бы зажил своей, чуждой нам жизнью. Деревья скручивались в причудливые фигуры, словно насмехаясь над нашим присутствием. Звуки, доносившиеся из чащи, то напоминали шепот знакомых голосов, то переходили в дикий, нечеловеческий вой. Самое страшное заключалось в том, что лес менялся. Тропы, еще недавно различимые, исчезали, а на их месте вырастали непроходимые заросли. Ориентироваться стало невозможно, и рыцари осознали, что блуждают по кругу.
Постепенно их начали покидать силы. Голод и жажда терзали их тела, но самое страшное – отчаяние – медленно разъедало их души. Ночью им казалось, что за ними кто-то наблюдает. Чьи-то невидимые глаза прожигали их насквозь, а тихий, едва слышный шепот сводил с ума. Некоторые рыцари начали видеть галлюцинации – картины из прошлого, умерших близких, давно забытые страхи.