Нацу покосился на двух пустых, стоявших рядом — тощего типа в сиреневом и желто-черного жутковатого бугая.
— Да! Да! Да! — закивали тут же оба «клоуна».
— Замечательно, — заключил Нацу. — Мы уже выяснили, что это не Старрк-сама, — арранкар перевел взгляд в другую сторону, улыбнувшись возвышавшемуся там Примере, — значит, это кто-то еще… И мы его обязательно найдем! Я прав, Лиль-тян?
— Разумеется! — подтвердила мелкая фраксьонка, державшая на руках «пёсика» Ямми, и тоже улыбнулась Койоту. — Старрк, мы ведь не позволим кому-то просто так обижать маленьких и слабых? Верно?
— Конечно, не позволим, — «сдающимся» тоном согласился Примера.
Где-то совсем в другом месте…
— Доброе утро, крайне рад вас видеть!
Шестой офицер тринадцатого отряда Хидетомо, шедший вдоль ограды куда-то по своим делам, обернулся на дружелюбное приветствие и уже открыл рот, чтобы ответить, но так и замер, не в силах вымолвить ни звука. Круглые очки сами собой сползли на кончик носа шинигами, и удивленный, говоря еще очень мягко, взгляд Хидетомо долго-долго провожал фигуру повстречавшегося ему человека.
— Юные дамы, приветствую вас этим чудесным утром!
Три девушки из четвертого отряда, спешившие в сторону казарм родного подразделения, оглянулись на голос и едва не сбили другу друга с ног.
— Какой прекрасный сегодня день, лейтенант!
Иба Тетзуэмон привычно буркнул что-то в ответ и только спустя пару шагов остановился, непонимающе заломил правую бровь и оглянулся несколько раз на шинигами, только что повстречавшегося ему. С некоторым сомнением сняв свои любимые солнцезащитные очки, Иба внимательно изучил линзы, но так и не нашел следов каких-либо дефектов.
— Показалось? — хмыкнул лейтенант и, не видя другого разумного объяснения, сам же себе и ответил утвердительным тоном. — Показалось.
Двое охранников у окованных створок не рискнули лишний раз убедиться в том, кто именно прошел мимо них минуту назад. Круглые от шока глаза обоих шинигами так и оставались намертво прикованными к белой стене точно напротив ворот, ведущих на территорию третьего отряда, пока где-то далеко-далеко не лязгнула по полозьям дверь офицерского дома.
— Как спаслось, Тогакиши? — третий офицер, несущий пачку отчетов вздрогнул от того, что узнал голос у себя за спиной, но вот его тон…
— Надеюсь, твои сновидения были такими же радостными, как и мои?
Хлопнув остолбеневшего шинигами по плечу, говоривший направился дальше. Тогакиши отчаянно попытался проморгаться, но это не помогло. Тем временем, в конце коридора возникла фигура Гори.
— Утро доброе! — прозвучало очередное приветствие все в том же радостном тоне.
Здоровяк Гори вздрогнул, сделал два шага назад, уперся спиной в стену и, поняв, что отступать больше некуда, неосознанно потянулся к занпакто.
— Планерка как обычно, — дверь предпоследнего кабинета тихо хлопнула.
Почти минуту в помещении ничего не происходило. Но потом Гори, наконец, отлип от стены и крадучись подошел к Тогакиши.
— Это что сейчас было?
— Я откуда зна…
— Лейтенант у себя? — Катакура, шестой номер третьего отряда, высунулся из кабинета, который он делил с остальными присутствующими. — Это же он пришел?
— Он, — сглотнул Гори.
— Что за реакция? — не понял Катакура.
— С ним что-то не так, — пояснил Тогакиши. — Странно выглядит…
— Странно? — надменно хмыкнул шестой офицер. — Знаете, после того как я увидел на улице капитана Кучики и капитана Фон, которые шли рядом, о чем-то беседовали и оба громко смеялись, я не думаю, что что-то может показаться мне странным…
Перегородка, отделявшая кабинет Идзуру, снова приоткрылась.
— Катакура, доброе утро! Зайди ко мне на минутку.
На лице человека, стоявшего в дверном проеме и имевшего внешность лейтенанта Кира, играла до боли знакомая змеиная улыбка. Чуть прищурив свои глаза, «оборотень» сделал приглашающий жест и скрылся внутри. Из пальцев Катакуры выпало медное перо и звонко запрыгало по лакированным доскам пола.
— Ко всему, говоришь? — с невольной ехидной ноткой уточнил Тогакиши.
Грохот очередного мощного взрыва сотряс помещение лаборатории до самого основания. Прижимая к груди последний образец ценнейшего экспериментально продукта, Заэль нырнул за фасовочный аппарат, опрокинутый на бок.
— Заэль-кун! Выходи по-хорошему! — голос Нацу, пылающий праведным гневом, заставил сердце ученого испуганно сжаться.